Книга Цвет гнева, страница 120 – Алекса Хелл

– Ублюдок, – вырвалось, но я не расстроилась. Гнев на этого урода, полыхал с такой силой, что пришлось сжать кулаки, дабы сконцентрироваться на боли, от впившихся в кожу ногтей.

– Блядь, жива, значит, – печальный вздох на том конце телефона, заставил мой глаз дернуться. Я точно убью его.

– Хватит, Сэм. Адена спасла мой зад и одна продержалась в городе, никуда не вляпавшись. Она хочет знать правду о шприце и делах Пэков.

– Я тоже до хрена чего хочу. Мне кому список огласить?

– Сэээм, – устало протянул имя друга. – Она имеет право знать. Не поделишься, она уйдет. И мы потеряем сильного бойца, контролирующего гнев, – Фаер подмигнул мне, и я вроде бы улыбнулась ему уголком губ, так как старалась держать лицо и не показать, насколько оно желает перекоситься от гнева и жажды убийства.

– Скоро буду.

Звонок оборвался, и мы погрузились в тишину. Я была рада тому, что узнаю ответы на интересующие меня вопросы. Но вот от кого я их узнаю…Что он за черт? Как еще жив с таким характером и отношением к окружающим?

– Подстрижешь меня? – примирительно улыбнувшись, Фаер уставился на меня с надеждой.

– Хорошо. Попробую. Но ты расскажешь мне, откуда у тебя ожог на груди, – решила обнаглеть и ждала посыла по известному адресу, но чуть подумав, Фаер кивнул.

– Идет. Спасибо, что спасла меня и не бросила.

– Ты ждал от меня чего-то другого? – нахмурилась. – Я, конечно, только познаю азы дружбы, но вроде не давала повода думать, что могу бросить друга умирать.

– Я был уверен, что ты протащишь мое тело через весь город, но не оставишьодного, – Фаер улыбнулся мне. – Я бы поступил точно так же, подруга.

От того, как он сделал акцент на последнем слове, меня окутало теплом. Друзья. Я широко улыбнулась ему, позабыв, что злюсь и кинула ему ножницы.

– Наточить сможешь? Они тупые, как твой друг. Под смех Фаера мы занялись приготовлениями.

Получив острые ножницы, благодаря точильному камушку, который был у Фаера, я усадила его возле окна и приступила к делу. Опыта у меня не было, но укоротить и подравнять длину, смогу. Почти уверена.

– Твоя идея с камерами? Умно, – решила начать разговор издалека.

– Да. Мне не давали покоя сообщения о каких-то темных делах Пэков. Предложил установить в ближайших городах, мало ли. Но пока еще ни разу не засняли происходящее.

– Ну, судя по всему, ты понял, что происходит? – чикая ножницами, возле его уха, уточнила.

– Скорее всего, да. Не отрежь мне ухо, – его плечи напряглись.

– Я постараюсь. Но неприятно, когда от тебя что-то скрывают.

– Ты же понимаешь, что дело не в нас с тобой? В плане, если б я мог решать, кому давать доступ к информации, а кому нет, я бы рассказал тебе. Но есть правила и законы. Сэм глава не только Саламана, но и вообще всех территорий, где живут душевники. На его плечах слишком большая ответственность, и я не хочу, скорее не могу идти против него.

Понимаю. Обидно, но понятно.

– Ладно. Что там с ожогом? – перешла к его макушке и заодно вопросу, на который он мог ответить, без разрешения, демона.

– Его оставила Лили, перед тем, как умерла на моих руках.

Я зависла с занесенной рукой над его головой и задержала дыхание.

– Мы вместе росли в городе, о котором я тебе рассказывал и куда хотел отвезти, чтобы ты покаталась на поезде, – он начал рассказ, и я поняла, что ужасный финал мне уже известен. И человек, который поспособствовал этому. Отмерев, продолжила ровнять волосы . – Она была потрясающе яркой. Рыжие, кудрявые волосы, веснушки на лице, огромные глаза, которые горели огнем не только гнева, но и любви к миру. Поначалу она бесила меня. До одури. Я плохо контролировал эмоции и рос не в семье, как она, а в приюте. Озлобленный, мелкий пацан, скитающийся по городу и за его пределами. Мне было одиноко и больно оттого, что у меня никого и ничего не было. Родителей я не знал, оказался в приюте когда мне было четыре месяца. Хороших воспоминаний ноль,целей, желаний, смысла в жизни тоже. Постоянные вспышки гнева угнетали, и я готовился к тому, что за мной скоро придут. Заберут в место, где держат нестабильных душевников. Там я и сдохну. Я сжег столько вещей и домов, что страшно вспомнить. Даже животные пострадали, пару раз. Единственное, что у меня было – койко место. И один приятель. Он был эмпатом и отлично понимал меня. Чувствовал и поддерживал. Правда, виделись мы редко. Он жил в другом городе и приезжал раз в месяц, навестить родственников и меня. Поэтому считай я был один. До того дня, когда не обнаружил слежку, – Фаер усмехнулся, и я улыбнулась, заканчивая смахивать волосы, которые осыпались на его плечи. Представила, как маленькая рыжая бестия, следила за Фаером и прыснула.