Книга Ключ к счастью попаданки, страница 25 – Светлана Машкина

Старик-слуга ласково погладил меня по голове:

— Тихо, тихо девочка, — прошептал он. — Я знаю, где господин.

Ещё не всё потеряно. Не всё. Если господин не окажется таким же хамом, как его управляющий.

Старик подозрительно огляделся и отошёл в сторону, под тень старого раскидистого дуба. Приложил палец к губам. Мы с Пекасом торопливо закивали — молчим, конечно, соблюдаем тишину и не привлекаем к себе внимания.

— Господин на охоте, уже несколько дней. В замке недавно были гости, столько народа, что горничные после них до сих пор порядок навести не могут. Господин устал от суеты и уехал.

— К вечеру будет? — тихо-тихо прошелестела я.

Старик отрицательно покачал головой:

— Думаю — нет. Уборки ещё дня на три, не меньше, давно такого бедлама у нас не было.

— Я буду ждать, — решилась я.

— Можно, — кивнул старик. — Но, если не боитесь леса, то можете найти его в охотничьем домике.

Я хотела спросить, а как, собственно, мы будем искать домик, но меня опередил Пекас.

— Знаю, где он. В прошлом году на большую охоту продукты туда подвозил.

Старик закивал, отчего его бледные щёки равномерно затряслись. Как же трудно работать в его возрасте! Кажется, здешний господин не отличается добротой и не желает видеть, что его старым слугам давно пора на покой.

Из замка мы сразу поехали в сторону леса. По дороге дед сокрушался, что Феня расстроится и будет переживать, потому что он не привёз дров. Что к господину можно приехать через неделю, а дрова сами себя не нарубят и в дом не придут. Я-то, может быть, всё равно выйду замуж, а они с Феней будут мёрзнуть всю зиму и экономить каждое полено.

Дорога была узкой, каменистой, когда стемнеет, ехать по ней станет самоубийством. Лучше бы дед лошадку поторопил, а не разговоры разговаривал. Здешние солнца не только всходят быстро, но и за горизонт заходят очень даже торопливо. Раз-два — и хоть глаз коли.

— Дедулечка, милый, ну какие уже дрова? Скоро стемнеет, — уговаривала я.

— Уже и дедулечка! — ахнул Пекас. — Улька, ты когда успела слов-то столько узнать? Да ты моя ли внучка? Вдруг тебя в тот день ведьма подменила?

— Твоя, твоя, — плаксиво сказала я.

Нет, надо лучше себя контролировать, так и спалиться недолго — в прямом смысле слова. Решат, что меня подменили, и не раздумывая, бросят в костёр.

— А коли моя, говори, как на духу — что ты любишь больше всего? Что я тебе с ярмарки да с торгов привозил?

Пекас повернулся ко мне, ожидая ответа. Откуда мне знать? Как я могупомнить того, чего не видела? Память Ульны иногда подкидывала картинки из прошлого, но про сладости там ничего не было. Зато было много боли и обид. Девочка почти ни с кем не общалась, кроме Фени и Пекаса. Деревенские дети обзывали её ведьмачкой и сторонись, было несколько случаев, когда Улька убегала от града камней и ледяных снежков. Наученная горьким опытом, она старалась держаться подальше от чужих, не уходила далеко от дома и избегала людей. Конечно, она плохо говорила! С кем ей было разговаривать? Феня, считавшая Ульну виновницей своей бесплодности, девочку беседами не баловала. Пекас вообще не понимал, что от него надо что-то ещё, кроме заботы о пропитании и одежде, а потом — о приданом. Ульна подрастала, ровесники тоже выросли и поумнели. Травить её перестали, но обходили стороной. Кто знает, что на уме у молчаливой дурочки? Неожиданно заржала лошадь. Заволновалась, начала переступать с ноги на ногу и поворачивать голову, словно хотела о чём-то спросить Пекаса.