Книга Ключ к счастью попаданки, страница 116 – Светлана Машкина

Готова ли я оскорбить великих богов, графиню, которая не сделала мне ничего плохого, близких людей, общественное мнение? Готова ли остаться бездетной, мучиться болезнями и, возможно, умереть молодой?

И тут меня осенило!

Моя мать! Моя мать рано умерла! И её мать тоже! Не потому ли, что они прогневили великих богов? Только чем — непонятно. Никто из них не был замужем за благородным. Мой отец — сын крестьянина, мать — крестьянская дочь. Что такого они сделали, что вызвало наказание?

Жаль, теперь я никогда не узнаю их тайну. Или попробовать?

На следующе утро я отправилась на место, где стояла когда-то, очень давно, изба моих родителей. Пекас, укоризненно вздыхая, как мог, объяснил мне дорогу.

— Всё одно не отыщешь, я уж и сам не найду, — сказал он. — Столько лет прошло, всё заросло-заровнялось! Вона, глянь за домом, видишь кусты?

— Вижу.

— Лет пять назад у меня там яблоня росла, одной зимой замёрзла, пришлось спилить. Угол тот в тени, солнышка мало, а у яблони крона была — что шапка. Так там даже трава под ней не росла. Не стало яблони — гляди, сколько всего вымахало.

В самом деле, в углу росли высокие ягодные кусты, из земли густой щёткой пробивались трава и крапива. Всего за пять лет.

— Всё равно хочу посмотреть.

— Иди, раз приспичило, — согласился дед. — Иди до кривой сосны, там увидишь тропку — сворачивай на неё. По тропе до ручья, а потом вверх, против течения. Пройдёшь березняк, увидишь болото. Как только почувствуешь, что земля под ногами хлюпает — переходи ручей.

— Он мелкий?

— Редко по пояс разливается, после затяжных дождей, — объяснила Феня, которая, конечно, не могла не присутствовать при разговоре.

Куда же без неё! Скорее бы родила и малышом своим занималась, а то опять взялась мою личную жизнь устраивать. То одного парня нахваливает, то другого. Но, надо отдать ей должное — когда ко мне посватался зажиточный вдовец из соседнего села (накаркала-таки Фенечка, уже из других сёл женихи потянулись, как олени на водопой), Феня не позволила деду попытаться меня уговорить.

— Ты чего придумал, Пекас? Молодую девку, мало того, что за старика, так ещё и с детями! — возмутилась она.

— Какой он старик? — обиделся Пекас. — Помоложе меня будет.

— Всё равно не отдавай нашу Ульну! Муж потрёпанный, дети — чужие! Ульна им ни свет ни заря кашу станет варить, а любить они всё равно мамку родную будут, хоть той и на свете нет. Пекас, даже не думай — не благодарное это дело.

В чём-то Феня права, но, если бы вдовцом с детьмибыл граф Венсан — ни минуты бы я не раздумывала.

— Как ручей перешла — так и топай, никуда не сворачивай. Но смотри — если солнышки за верхушки деревьев перевалили, а ты ещё не дошла — значит, прошла ты нужное место, и никому его боле не найти. Дуй домой, а то по темноте искать тебя придётся.

То есть, искать меня при свете дня — это ещё ничего, да? А ночью — препротивное занятие?

Я нашла это место. Добралась до поляны и вдруг сердцем, душой, каждой клеточкой своего тела почувствовала, что пришла. Присела на поваленное дерево, осмотрелась.

Это здесь. Здесь стояла изба, в которой мы жили. У мамы был огород, но теперь, конечно, лес занял всё свободное пространство. Только поляна, почему-то, осталась нетронутой.

Я сползла со ствола на землю. Легла, прижалась щекой к земле, раскинула руки и обняла место, где мои близкие были счастливы. Недолго, всего несколько лет, но я знала — за каждый прожитый вместе день они благодарили великих богов.