Книга Поймать океан, страница 133 – Виктория Войцек

– Ты странно пахнешь. – Женщина шумно вдохнула и тут же сморщила длинный нос, ее благородное лицо скривилось, будто она учуяла что-то поистине мерзкое. – Так пахли мертвые жрецы Отца-солнце.

– Прошу прощения? – усмехнулся Вальдекриз и даже принюхался к себе, проведя носом по строчке на рукаве. Затем плотно сомкнул губы и приподнял брови, явно не соглашаясь с женщиной.

– Тела жрецов Отца-солнце сохраняли особым образом. Они казались живыми, в то время как на самом деле…

– Были мертвы, – закончил за нее Вальдекриз. Женщина тут же метнула в него взгляд-молнию, острый и колючий, от которого Асин стало не по себе.

– Та вещь, которую ты нашел… она не твоя, детеныш, – женщина тут же сменила тему, вспомнив, за чем еще совсем недавно тянулась.

– Почему же?

Он отскочил назад так резко, что Асин вздрогнула. Ворвавшийся через дыру в стене шаловливый ветер подхватил ее волосы, взлохматил и уронил на лицо. Она убрала их пальцами – смахнула в сторону, как раз в тот момент, когда Вальдекриз достал из-за пазухи куб и, положив на одну ладонь, провел над ним другой. Отвертку он сжимал в зубах, словно стебель цветка, который собирался подарить огромной, но от этого не менее привлекательной даме. С негромкимщелканьем верхняя часть куба провернулась, и внутри загорелся свет. Там сияло запертое солнце, всеми силами пытавшееся выбраться и вращавшее снова и снова гладкую черную крышку.

– Как ты… – Женщина отпрянула, закрылась руками, будто свет причинял ей боль. Зеленые глаза сощурились, рот скривился, обнажая сточенные, но вполне человеческие клыки. Качнулись блестящие волосы, украшенные, как успела заметить Асин, множеством бусин цвета песка и закатного неба.

Вальдекриз опять шагнул вперед. Он шпилем сложил пальцы под кубом – и тот, все так же вращаясь, держался теперь на вершине этого шпиля, не накреняясь в сторону. Куб щелкал, размеренно, механически, потом перестал. Сияние его стало ярче; звук, который он издал, напоминал отдаленный звон колокола. Вернее, то, что остается от него, когда язычок уже ударил о плотную железную стенку и оставил ее вибрировать. Вальдекриз поднял куб на уровень глаз, и Асин вздрогнула. Ей чудилось, будто там, внутри, прячется что-то неизведанное, пугающее, опасное. Женщина затопталась на месте; казалось, кошачье тело попросту не желало ее слушаться: извивалось, выгибало спину с острыми выступающими лопатками, отчаянно било хвостом по полу и стене. В это время ее молодая спутница – Циэль, если Асин правильно услышала, – просунулась внутрь и, вытянув шею, прижала к голове длинные заостренные уши.

– Не смотри туда, – зазвенел ее голос, а в волосах качнулись такие же, как у женщины, круглые бусины. Циэль хлопала густыми черными ресницами, а в больших глазах отражалось удивление – нет, скорее испуг. Брови сошлись над переносицей уголком, отчего лицо ее стало выглядеть совсем жалобно. – Последний из жрецов Отца-солнце лишился рассудка, когда заглянул внутрь.

– Ты ошибаешься, – ответил Вальдекриз, убирая отвертку в поясную сумку, и Асин услышала в его голосе усмешку. Ей казалось, сейчас, в этот самый момент, он смотрит в самое сердце черного куба.

– Как? – Циэль вздрогнула, подскочила и, не рассчитав, врезалась макушкой в слишком низкий для настолько больших женщин потолок. Айкнув, она принялась тереть голову ладонью, одним глазом поглядывая наверх. – Как ты можешь говорить такое, детеныш?