Книга Ректор моей мечты. Дилогия, страница 88 – Диана Билык

— Метки — да. По факту это лишь рекомендация, можно её игнорировать, а вот обет… — Нариэн переплёл наши пальцы, браслеты на его и моей руке почти соприкоснулись, заискрили и, выпустив тонкие лозы, переплелись. Стоило пошевелить рукой, как связь рассыпалась сине-золотой пыльцой.

— Ты взял с меня обет, зная, что обратной дороги нет? — напряглась я.

— Взял.

— Да ты… — Во мне бурлило возмущение, в лицо ударила краска.

— Поступил как эгоист, — согласился ректор, мягко коснулся носом моей скулы, шумно втянул воздух, будто не мог надышаться.

— Но почему?! — всё-таки вскрикнула я и задрожала от его невесомых прикосновений.

— Потому что… — Он сильно тряхнул меня, вдавил плечи в диванную подушку, оказался снова близко к губам и договорил тише, с приятной хрипотцой: — Как идиот, утонул в твоих глазах, захлебнулся в запахе твоего тела, возжелал быть с тобой… Со мной такое впервые и, видимо, навсегда.

Сказанные ректором слова ещё долго гудели в моей голове. Так сильно гудели, проваливаясь в живот томным трепетом, что я на мгновение прикрыла глаза и очнулась, когда тайную комнату библиотеки уже заливал яркий свет лотта. Или это была иллюзия?

Сколько времени прошло? Я уснула?

У меня затекло плечо и онемела кисть, в пальцах покалывал ток. Я попыталась высвободиться из-под тяжести, но не смогла пошевелиться — словно меня сковали по рукам и ногам. Приподняла голову, чуть повернув, и сообразила, что проспала в объятиях ректора довольно долго, успела измять рубашку на мощной груди, и мои чёрные волосы так славно переплелись с его белоснежными.

Если сейчас утро и свет из окна не обманывает — от этого места можно ожидать чего угодно, — я могу опоздать на уроки. Староста называется!

Нариэн спал глубоко, дышал ровно, слегка приоткрыв чуткие губы. Его волосы растрепались, накрыли часть мужественного лица и слабо мерцали в переливах дневного светила. Маги всегда подпитываются им, восполняют магические резервы. С утра у них часто можно заметить подобное свечение волос, а вот для оборотня всё это не особо в радость. Если не прикрываться головными уборами и стоять под прямыми лучами, можно совсем ослабеть. В далёкие времена даже пытки такие были — оборотней привязывали к бревну и оставляли на палящем лотте, вешали на перевёртышей магический блок, который не давал им стать зверем и освободиться. Бедняги сгорали заживо, истратив силы. Это позже появились более гуманные способы нас казнить — кинжал в грудь, вот и весь сказ.

Я поморщилась и отодвинулась от жаркой полоски света, что настойчиво заползла в окно и легла точно на грудьНариэна. От моего шевеления ректор слабо поёрзал, сильнее обнял меня и притянул к себе крепче, чем было, словно боялся отпустить и потерять. Моего виска коснулись сухие губы, кожу обожгло горячим дыханием.

— Да… — выскользнул на плечо слабый шёпот. — Она очень сильная… Нет… Она никогда об этом не узнает…

Я сильно напряглась и прислушалась. О ком речь? Обо мне?

Мужчина продолжал крепко спать, только выражение лица изменилось — губы сжались в строгую нить, на крыльях носа выступили капельки пота. Ректор задышал чаще, тревожнее, белки глаз под веками забегали быстрее, густые ресницы с серебром на кончиках задрожали. Хотелось его дёрнуть, разбудить, потребовать объяснений, но я лишь заворожённо смотрела на бледное лицо и считывала эмоции одну за другой. Гнев, страх, ужас… Мучение. Что же снится Нариэну ли-тэ? Или кто?