Книга Невеста для Лазурного дракона. Выиграть отбор, страница 21 – Анна Поверьева

Я пошла вдоль рядов со стеклом, ведя рукой, как будто пальцами хотела прочувствовать все творимое здесь волшебство. Может, мне переквалифицироваться и тоже начать делать витражи?

Ряды за рядами стеклянных листов были аккуратно расставлены на полках, каждый из которых был похож на холст, ожидающий превращения в произведение искусства. Мои глаза метались от одной полки к другой, загипнотизированные огромным разнообразием доступного стекла. Были прозрачные стекла, отражающие свет, как бриллианты, и стекла с каким-то потусторонним свечением. Некоторые стекла имели оттенок нефрита, другие –ярко-красныеи оранжевые оттенки, напоминающие заходящее солнце.

Сделав шаг вперед, я подошел к верстаку, где мастер аккуратно вырезал кусок стекла для будущего витража. Воздух наполнился ритмичным звуком резки стекла, сопровождаемым тихим треском, когда удалялись лишние осколки.

Рядом на большом чертежном столе, покрытом эскизами и красочными образцами стекла, лежал замысловатый рисунок. Видимо, это был эскиз будущего витража размером с очень большое окно. Дизайн изображал драконов, переплетающих свои хвосты в страстном танце среди пышного леса. Их яркие тела были воплощены в жизнь яркими кусочками стекла, тщательно отобранными для каждой секции.

Дальше мое любопытство привело меня в угол мастерской, где стояла печь для обжига стекла, излучающая теплый свет. В ее глубинах пузырилось расплавленное стекло и превращалось в податливые цветные шары. Интересно, что это будет?

А потом я увидела стену, украшенную законченными витражами. Каждый из них был шедевром, и каждый рассказывал какие-то истории, легенды и сказки. На некоторых витражах были изображены драконы, парящие в небе, их крылья сияли разными цветами. Другие изображали безмятежные пейзажи, где изумрудные леса встречались с сапфировыми морями под небом из аметиста и золота.

Потерявшись в красоте всего этого, я не смогла удержаться и взяла несколько стеклянных листов. Они буквально «кричали», чтобы я их взяла. Я представила, как они будут смотреться в моем замысле и заранее восхищенно вздохнула. Я выбрала ряд ярких синих и зеленых, напоминающих спокойный океан, а еще огненно-красные и оранжевые.

Я не знаю, сколько я пребыла в таком созерцательном состоянии, но очнулась от деликатно покашливания и от того, что кто-то берет меня за руку.

Расмус, посмеиваясь, тянул меня в сторону выхода.

— Ния, очнись, я за тобой наблюдаю почти час. Ты ходила, водила рукой по стеклу, что-то бормотала и вообще выглядела какой-то растерянной и одновременно счастливой, — он смотрел на меня с улыбкой и с такой нежностью, что у меня даже сердце защемило.

— Расмус, ты не понимаешь! Это же такое богатство, — я прижимала к груди стекло, которое мне разрешили забрать мастера. — У меня теперь есть материал для изготовления моей задумки.

— Отлично. А теперь пошли быстро на завтрак.

— Расмус, нет, я лучше пойду поработаю,нужно и стекло вырезать, и ленту приделывать, и вообще много всего. Не хочу есть.

Я слукавила. Есть я хотела. Не хотела, чтобы все пялились опять на нас, когда мы вот так вместе заявимся. И опять та высокомерная выскочка подкатит со своими угрозами.

— Ния, это даже не обсуждается. Позавтракаешь и пойдешь творить. А если ты боишься, что кто-то тебе что-то скажет, не переживай на этот счет.