Книга Защити сердце. Книга 1, страница 158 – Цзюлу Фэйсян

– Видимо, это и правда судьба, – произнесла Янь Хуэй. – Твоя чешуйка спасла мою жизнь, а я освободила твою душу из заточения.

– Так и есть.

Разве иное возможно? Не вырвись его душа из плена, он бы не смог почуять ци драконьих костей, вселиться в тело сельского дурачка с горы Медного гонга, дожить до настоящего дня, заполучить свой скелет и рога, а также лелеять надежду вернуть остальное. Выходит, что Янь Хуэй положила начало его возрождению, о котором Тянь Яо не смел и мечтать. Разве она не заслуживает благодарности?

Юноша посмотрел на Янь Хуэй, и его черные глаза засверкали. Спустя долгое время девушка в смущении отвела взгляд. Она не могла объяснить, что чувствовала. Похожим образом в первые дни действовало приворотное зелье, однако в этот раз все было немного иначе, хотя Янь Хуэй толком не понимала, что изменилось.

Девушка кашлянула, чтобы прочистить горло.

– Ладно, похоже, мы несколько раз спасали друг друга, а судьба смешала все в одну кучу. Концов нам уже не найти, так что забудем об этом. Но помни, что, если когда-нибудь твои дела пойдут в гору, ты мне обязан вернуть круглую сумму.

Тянь Яо лишь усмехнулся, и в этот раз Янь Хуэй уловила смешок.

– Янь Хуэй, – сказал юноша, – если я обрету в этой жизни покой, то отдам тебе все сбережения.

Истина заключалась в том, что он никогда не стремился к богатству.

Янь Хуэй вытаращила глаза в удивлении, увидела в черных зрачках напротив свое отражение, посмотрела в сторону и отошла.

– Сбережения положено отдавать жене, а я не из тех, кто торгует собой. Даже не думай меня одурачить. Просто верни те несколько лянов, которые задолжал.

Янь Хуэй стряхнула с ладоней сажу и пыль и зашагала вперед с беспечным и легкомысленным видом, словно признание Тянь Яо никак не повлияло на ее отношение к юноше. Тот долго смотрел девушке в спину, а затем, не позволив уйти далеко, поспешилследом.

Мать Янь Хуэй в свое время похоронили на склоне холма рядом с окраиной. Когда парень с девушкой поднялись на холм, близился полдень. Стояла жара, но ясное небо слепило пронзительной синевой, а травы вокруг пестрели цветами.

Янь Хуэй глубоко вздохнула и подошла к заброшенной могиле, за которой давно не ухаживали. Помолчав, девушка опустилась на колени. Ее движения не выглядели благочестивыми, потому что Янь Хуэй не умела вести себя чинно и соблюдать все приличия, однако грубости тоже не допускала.

– Ну здравствуй, матушка. – Девушка поглядела в сторону второго могильного камня, криво установленного, и скривила губы. – Здравствуй, пьянчуга. – Янь Хуэй отвесила земной поклон. – Ваша дочь вернулась домой, чтобы вас навестить.

Она взяла кувшин с вином, который купила в деревне, откупорила и вылила на покосившееся надгробие.

– Полоть траву мне неохота. Все равно она вырастет снова.

Тянь Яо молчал, но при этих словах не сдержался и с укором спросил:

– Раз ты проделала долгий путь, почему бы не вырвать траву на могилах?

– Когда умерла мама, у нас не было денег даже на самый захудалый гроб, поэтому тело завернули в соломенную циновку. – Янь Хуэй стерла слой грязи с надписей на могильных камнях. – Что, если эта трава проросла сквозь тело матери?

Тянь Яо не ответил.

Мать умерла, когда девочка была совсем крохой, поэтому оставила после себя мало воспоминаний. Янь Хуэй помнила, как сидела подле нее, пока мать занималась шитьем, напевая народные песни. Никто с той поры не заботился о сироте, не ласкал и не баловал. Отец после смерти жены топил горе в вине и жил в забытье, а Янь Хуэй росла, как сорная трава. В конце концов Лин Сяо забрал девочку на гору Утренней звезды, но обучение в школе не смогло заменить тепло материнского сердца.