Книга Попаданка в рабыню, или Закон – это я!, страница 80 – Ивина Кашмир

– Ты что себе позволяешь? – Эдмунд сорвался на визг. – Ты перед всеми выставила меня дураком! Думаешь, я этостерплю?!

– Ничего не позволяю. Решила, что нам больше не по пути, и все.

– Ах ты решила, – цедит, сверкнув глазенками. – Ты? Которая полгода назад жила в канаве? Бездомная! Бродяжка! И теперь вдруг самостоятельная леди?

– Следи за языком, – я медленно поднялась, ощущая, как на смену страху приходит ярость.

Никто не смеет меня оскорблять. Даже Эдмунд.

То, как он ведет себя сейчас, перечеркивает все хорошее, что он когда-либо для меня сделал.

– Ты моя жена! – выплевывает он, скользя по мне ненавидящим взглядом. – И останешься ею до тех пор, пока я так хочу.

– Эдмунд, ты перегибаешь, – сказала я, сжав кулаки. – Если немедленно не...

– Что ты сделаешь? – перебил он, усмехнувшись. – Ты никто, Роза. Бродяжка без роду и имени. Так что просто закрой рот, пока не наговорила лишнего. Забрать ее! – рявкнул он, махнув одному из своих.

– Рекомендую остановиться, – раздался холодный голос.

Охранник, приставленный Ревианом, выступил из тени. – Это частная территория. А леди под охраной, – отчеканил он.

– Роза, Роза… – протянул Эдмунд, не оборачиваясь. – Думаешь, я не учел твоего защитника?

Я не успела сообразить, что он имел в виду, как один из бугаев вскинул руку. Светящийся пульсар сорвался с ладони и ударил охранника в грудь. Тот рухнул, как мешок с картошкой.

Делаю инстинктивный шаг назад, холодея от накатывающего ужаса.

В голове пульсировал отчаянный вопрос: Я вообще знала, за кого выхожу замуж?

Мне туго связали руки за спиной и повели на выход, словно преступницу.

На негнущихся ногах покорно шагала, ощущая просто дикую, неконтролируемую ярость.

Хотелось высвободиться, прыгнуть на Эдмунда и сомкнуть пальцы на его гусиной шее. Но подобную роскошь едва ли позволит себе тот, у кого связаны руки.

Девчонки, Милли и Моника, со священным ужасом на лицах, наблюдали за тем, как меня ведут к выходу, и, казалось, не дышали.

Я упала в их глазах. Сомнений точно нет.

Как можно идти за советом к той, которая собственного мужа не в состоянии приструнить? А мой муж, как выяснилось, не милый старичок, а самый настоящий тиран.

– Шагай давай, защитница, – усмехнулся супружник, толкнув меня в спину.

До боли сжав челюсть, прошипела:

– Ты у меня за всё ответишь, Эдмунд.

– Ага. Мечтай.

Бугаи Эдмунда затолкали меня в экипаж, как мешок с дерьмом, не переставая скалиться. Муж, кряхтя, забрался следом. Поправил пенсне, после чего уставился на меня немигающим взглядом.

– Роза, Роза... – глумливо начал он, – ты приняла доброту за слабость. Думала, сможешь избавиться от меня, как только найдёшь мужика помоложе да побогаче? – последние слова он выплюнул и покраснел, как помидор. – Я прекрасно знаю, что ты ночевала в его доме эти два дня. Скажи, он хорош в постели? – белёсые глазёнки муженька налились кровью.

Кажется, кто-то пребывает в крайней степени ярости, и мне бы промолчать, но я слишком зла, чтобы молчать.

– Да. Он очень хорош в постели. Ревиан ведь молод, Эдмунд. У него упругое, молодое тело. А целует он так, что...

Договорить мне не позволили, супруг резко поддался вперед и со всей силы залепил мне пощёчину.

Звезды посыпались из глаз, и я зашипела от оглушительной боли.

Если бы не связанные руки, я бы точно его сейчас поколотила, невзирая на то, что он старый и дряхлый.