Книга Попаданка в рабыню, или Закон – это я!, страница 39 – Ивина Кашмир

Высокие окна, резной камин, темная мебель... Это место определенно принадлежало мужчине с манией контроля.

– Где мы? – я обернулась.

– Мой городской дом, – наглец пожал плечами и усмехнулся. – Здесь ты и останешься.

– С какой стати? – я подавилась воздухом.

– С той, что к своему муженьку-судье ты больше не вернешься.

Я потрясенно начинаю хлопать глазами, ощущая, как в груди начинает клокотать ярость.

– Ты в своем уме? – я ткнула в его грудь пальцем, но он даже не шелохнулся. – Думаешь, я буду жить под одной крышей с тем, кто…

– Поставил тебе клеймо, угрожал, допрашивал? – хмуро уточнил. – Да.

– Прекрасно. Тогда уж добавь: похитил, довел до нервного срыва, и вообще хам последней формации!

– Ты слишком драматизируешь.

– А ты слишком уверен в своей безнаказанности!

Ревиан шагнул ближе. Я отступила и больно врезалась спиной в дверь.

– Я не оставлю тебя без охраны, – серые глаза гневно сузились. – Учитывая, сколько желающих облить тебя ядом, возвращение в тот дом – не вариант.

– Я сама решу, что мне вариант, а что нет, – прошипела я. – Верни меня обратно!

– Нет, – нахально ответил он, подарив мне медленный взгляд снизу-вверх. – Ты останешься здесь.

Сердце застучало со скоростью света.

Напрасно я думала, что с появлением сероглазого кошмара смогу жить, как прежде.

Он ведь сумасшедший!

Покоя точно не даст... Ни теперь, когда случайно нашел и захотел получить от меня пресловутые ответы.

– У меня...работа, клиентки, – я нервно провела пятерней по волосам, лихорадочно размышляя о своих дальнейших действиях.

Как назло, в голову лезут только мысли о способах убиения некоторых чешуйчатых.

Вон, какая огромная ваза стоит у него на окне...

– На работу ходи. Вместе будем ходить.

Вздрогнув, ловлю его взгляд.

В серых глазах ни тени насмешки. Удивительно...

– Но к мужу больше не вернешься, – отрезал он и, резко отвернувшись, зашагал к креслу.

– Как ты себе это представляешь? – я возвела глаза к потолку, едва сдерживаясь, чтобыснова не начать кричать, как истеричка. – Что обо мне подумают? Я верная жена!

Мужчина красноречиво усмехнулся.

– Ты не спишь с ним, – внезапно выдает, заставив меня округлить глаза. – Ты чиста. А он пахнет другой.

Я во второй раз за пять минут подавилась воздухом.

– Ты что, пес? – потрясенно выдыхаю, и этот ненормальный поморщился. – Вынюхал, что ли? Как вообще такое возможно?

– Роза, угомонись, – лениво бросает он, откидываясь на спинку кресла. Серые глаза прищурены, в уголках затаилась насмешка. Он неспешно расстегивает верхние пуговицы рубашки, обнажая часть загорелой груди, будто просто утомлен жарой, а не моим праведным гневом. – Устал от твоих воплей.

Скрипнув зубами, резко разворачиваюсь к двери и почти бегом бросаюсь к ней. Хватаюсь за ручку и дергаю.

Заперто.

Ревиан начинает хрипло смеяться, тем самым окончательно выведя меня из равновесия.

– Готовься к смерти, пес, – цежу я, закатывая рукава.

– Ручку, цветочек, надо дергать не на себя, а от себя, – протянул он сквозь смех. – Но знай, от меня все равно не уйти.

Я медленно оборачиваюсь.

Он сидит вальяжно, словно в своем тронном зале, ладонь небрежно скользит по подлокотнику. Прядь черных волос упала на лоб, губы кривятся в самодовольной усмешке.

Хищник, решивший, что дичь никуда не денется...

Кровь прильнула к щекам. Но я не двигаюсь с места, продолжая яростно взирать на похитителя.