Книга Сломленная истинная, страница 52 – Ивина Кашмир

Киваю, до конца не понимая, к чему он клонит.

— Майя, я хотел бы, чтобы ты специализировалась на некромантии. Что скажешь?

Нахохлившись, выдаю:

— Не знаю. Надо подумать.

— Ты вчера подняла толпу нежити, даже не напрягаясь, — глаза деда блеснули. — Это талант, внучка.

Я помрачнела. Значит, о моей маленькой мести принцу знает уже вся Цитадель.

Вообще, у них здесь странные порядки. Захочешь прибить неугодного — тащи его в подвалы. Заметить — заметят, но препятствовать не станут. Хочешь — ходи и пакостничай, и ничего тебе за это не будет. Такое ощущение, будто они все здесь поощряют всякие злодейские делишки. Не то чтобы мне это не нравится, но... немного пугающе всё это выглядит, если честно. Сидишь на пороховой бочке, ей-богу...

— Давайте начнём с общейпрограммы, а там и до узкоспециализированной доберёмся.

— Конечно, конечно, — закивал Дарквуд так активно, что капюшон сполз, открывая вид на морщинистую кожу, усыпанную татуировками. — Спешить точно некуда. Но одно знаю точно, моя внучка — гений.

Он говорил что-то ещё, то и дело осыпая меня комплиментами, но я уже не слушала, погрузившись в мрачные размышления.

Участвовать в войне я не намерена. Ни на чьей стороне. Я не для того прошла путь страданий, чтобы погибнуть в кровавой бойне за интересы совершенно чужих мне людей.

Нет. Мне это уж точно не нужно. Мой путь будет прямым, как палка. Выучиться, отомстить и зажить счастливой жизнью. Теперь у меня есть силы и Эш. Со мной точно всё будет в порядке.

К тому же я не настолько глупа, чтобы не понимать: настанет час, и матушка Тьма потребует расплаты. Что именно она у меня попросит — неведомо, но я точно знаю, что цена мне не понравится. Поэтому я хочу жить, думая только о себе. Вдруг однажды меня не станет, и я не хочу, чтобы моя жизнь так и осталась одним большим клубком страданий.

После тренировки я решила прогуляться на свежем воздухе и подумать о насущном. Заворачиваю в один из тёмных коридоров, напряжённо думая о том, есть ли у них здесь стипендии, как вдруг... чья-то рука вцепилась в плечо и резко дёрнула назад.

Меня рывком впечатали в холодный камень, выбив из лёгких весь воздух.

— Добрый вечер, луковая поганка, — горячее дыхание Рейнарда опалило губы. — Как поживаешь?

— Простите, — начинаю глупо хлопать глазами, — мы знакомы?

— Вы только посмотрите, какой смелой она стала, — восхищённо бормочет, продолжая вдавливать меня в стену. — Это такой способ зацепить меня?

— Не понимаю, о чём вы, — говорю, вскидывая голову. — Если вас не затруднит, то я...

— Затруднит, розочка. Затруднит, — цокает, сверкая зелёными глазами. — Ты вчера испачкала мою одежду, я уже молчу о въевшемся запахе гниющей плоти...

— Вы же всегда голым щеголяете, — усмехаюсь, скапливая в кулаке тьму. — О какой одежде речь?

— Так бы и сказала, что жаждешь внимания, — он подцепляет подбородок пальцем, заставляя смотреть на себя. — Я мог бы... уделить тебе внимание. Чего ты хочешь? Могу научить целоваться. Свежи в памяти твои сухие губы и неумелые движения языком.

Боже, он больной...

Я тогда даже рот не открыла, не то что отвечать на его поцелуй.

Больной, самодовольный мерзавец.

— Конечно, — выдавливаю с натянутой улыбкой. — О таком я и мечтать не могла. Где и когда?

Принц скользит по моему лицу задумчивым взглядом, не спеша отвечать.