Книга Сломленная истинная, страница 3 – Ивина Кашмир

— Нет, — вырвалось у меня. — Хоть убейте, но яне стану его женой.

Она шагнула ближе, ухватила меня за подбородок, больно вдавливая ногти в кожу.

— Ты станешь. Ради семьи. Ради имени. Ради нас всех, Майя. Или ты думаешь, у тебя есть выбор? А если начнёшь ерепениться, я натравлю на тебя твоего дядюшку. Ты же этого не хочешь?

Я вздрогнула, и блёклые, выгоревшие от жадности и страха глаза сузились.

Муж Дарлы хуже неё в сто раз. В детстве за любое непослушание он с остервенением лупил меня палкой. До сих пор остались шрамы на ногах.

— К тому же, — она небрежно отталкивает меня от себя и, достав платочек, начинает вытирать руки, словно только что измазала их в грязи, — лорд Артиан Агнард никогда не позволит тебе уйти. Тебе ли не знать, как трепетно драконы относятся к своим истинным?

Трепетно относятся? Это когда за твоей спиной спят с твоими сёстрами?

Опускаю взгляд, уже не сдерживая горьких слёз.

— Иди к себе. И чтобы я больше не слышала подобных разговоров. Поняла? На ужин надеть то платье, которое подарила леди Агнард. Вечером приду и проверю.

Я развернулась и зашагала в сторону лестницы.

Затуманенная любовью к истинному, стала забывать, как сильно я ненавижу семью, которая меня вырастила. И от них уж точно не стоит ждать поддержки.

Тётя Дарла считает меня обузой с момента моего появления в их доме. Дядя Брок и вовсе ненавидит, смотря каждый раз так пристально, что волосы на затылке шевелятся. И лишь их дочь Мира относилась ко мне с теплотой.

Двоюродная сестра всегда поддерживала, отдавала старые вещи, утешала и приносила еду, когда её родители в порыве ярости запирали меня в подвале. Она была лучиком света в той беспроглядной тьме, в которой я оказалась с момента гибели родителей.

И вдвойне больнее осознавать, что сестра меня предала.

До сих пор перед глазами то, как они с моим женихом катались по постели, покрывая друг друга поцелуями.

Забежав в свои покои, села на пол, обхватила голову дрожащими руками и дала волю слезам.

Больно…

Почему так больно?

Моё сердце будто вынули из груди, бросили на пол и прошлись по нему грязными сапогами.

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Я торопливо смахиваю слёзы рукавом, выпрямляюсь, натягиваю на лицо маску спокойствия.

— Хотим вручить подарок от лорда, — доносится из-за двери.

Вздохнув, поворачиваю ручку.

На пороге стоят две служанки. Одна белобрысая, с натянутой улыбкой. Вторая рыжая с лицом, усыпанным веснушкам.

— Держи, — говорит блондинка и всучивает в руки чёрную коробочку, перевязанную алой лентой.

— Спасибо, — прошептала я.

Они не спешат уходить. Рыжая щурится, наклоняет голову и вдруг интересуется:

— А чего ты такая… с носом красным? Плакала, что ли?

— Нет. Всё в порядке, — вру. — Спасибо, вы можете идти.

Но рыжая делает шаг ближе, и уголки её губ поднимаются в издевательской улыбке:

— А ты нам не хозяйка, слышишь? Такая же, как и мы. Ну и что, что ты истинная сыночка лорда Агнарда? — ухмыляется с вызовом.

— Тина! — одёргивает её подруга, хватая за локоть. — Замолчи!

— Да тише ты, — отмахивается рыжая. — Я просто хочу, чтобы она понимала: сегодня в платье, завтра в переднике. Тут таких было много до неё.

С этими словами служанки ушли, громко захлопнув дверь.

Я стою и не понимаю, почему сердце вдруг упало куда-то в пятки. Коробка выскальзывает из рук, падает на пол с глухим стуком. А я просто стою. С руками, повисшими, как плети, и с пустотой внутри.