Книга Горничная немого дома, страница 248 – Ольга Сурмина

- Моя очередь. - Уверенно произнесла Нона, вставая из-за столика. — Идана, можешь найти минус, который я тебе скинула?

- Сейчас, конечно. — Подруга ухмыльнулась, быстро щелкая пальцами по небольшим квадратным клавишам.

Мягкость и тягучесть этого мотива немного отличались от общего настроения, но это было то, что девушка хотела сейчас исполнить. То, что лежало у нее на душе, что хотелось выплеснуть... и, быть может, ее маленькая семья на этот вечер даже не осудит. Взобравшись на «сцену», она набрала в легкие побольше свежего, ночного воздуха, и подняла голову к нему, ко круглой, белой луне.

Музыку разорвал голос. Начал медленно, и тяжело стрясать реальность.

Закусив нижнюю губу, Нона выдохнула. Проигрыш, у нее есть около десяти секунд, чтобы отдышаться. Горячие, соленые слезы стекали по красным щекам, пока другие горничные, раскрыв глаза и затаив дыхание наблюдали за коллегой. Тембр резонировал в воздухе, отдаваясь глубоко внутри. За гранью осознанного... оседая в подсознании тяжелым пластом. Просто праздник одной песней превращался во что-то иное, вызывая странную нервозность и восторг. Совсем не тот восторг, который рождало бессмысленное счастье и алкоголь. Кто-то просто наслаждался песней, а кому-то эти слова разъедали душу. Склонив голову, Имбрия отвела глаза.

Мужчины непонимающе переглядывались, задавая один и тот же немой вопрос, новдруг, сзади, послышались хлопки сухих холодных ладоней:

- А что все замолчали? — Хозяин ядовито улыбнулся, осматривая свой персонал практически в полном составе, а потом вновь повернул голову в сторону импровизированной сцены.

- Мистер Холгарт?! — «Красная» поперхнулась напитком, вставая из-за столика. —Добрый вечер.

- Ночь. Время почти два ночи, я дал вам пару лишних часов. — Он показательно зевнул, разминая шею. — Завтра по расписанию. На сегодня достаточно, у вас было время отдохнуть и развлечься. Убирайте все это и по комнатам. - Его голос, слово заточенный металл резал окружающий воздух, под музыку, которая предполагала совсем другие слова. Сальровел смутилась и попятилась, стараясь слиться с тенью. Что-что, а очень не хотелось, чтоб работодатель видел ее в таком амплуа.

Почему — она не могла объяснить. В одно мгновение по телу прошлась мелкая дрожь, внутри оно тяжелело, наполняясь печальным одиночеством. Даже если она хорошо поет, все равно было стыдно.

Здесь. Ее хозяин - ее страх. А еще боль, волнение, обида. Ее слезы. Вожделение.

Нежность и мечта. Далекая, недосягаемая мечта, стоящая сейчас напротив.

Странно ухмыляющаяся, прикрывая пустые, серые глаза. Опасный, мерзкий человек. Его образ глубоко въелся в ее душу, и глупо было это отрицать. Стиснув зубы, «синяя» почувствовала спиной холодный камень стены поместья. Она даже сейчас замечала, как он дышит... как напрягаются под черной рубашкой мышцы.

Как шевелиться широкая грудная клетка.

Устало переглядываясь, девушки поднялись со своих мест, бросая друг другу неосторожные фразы. Одно мгновение -— и больше не семья. Снова чужие, просто, работницы, всегда на расстоянии друг от друга. Далеко, всегда в формальном одиночестве.

«Синяя, ко мне» - процедил Холгарт, растворяясь за дверью дома. Нона покачала головой, и, окинув взглядом фронт работы, пошла вслед за хозяином. Опять ее подзывали, как собаку. Опять будут разговаривать, как с ничтожеством. Шло время, но ничего не менялось.