Книга Горничная немого дома, страница 23 – Ольга Сурмина

В голову вновь пришла мысль, которую более не было смысла отгонять. Месяц кончается через две недели. Больше нельзя было тянуть. Сальровелл схватилась за голову, и попыталась отдышаться. Она пойдет до конца, что бы не случилось. И, судя по всему, ей все-таки придется продать квартиру.

Вечер наступил незаметно, как обычно, тихо и печально. Рик ходил по спальне из стороны в сторону, думая о работе, но постоянно отвлекаясь. Вот уже второй его сервиз разбивает служанка. И ему, вроде бы, должно быть все равно... но почему тогда к этим мыслям он возвращается снова и снова? Простым языком это нельзя было объяснить. Что она о себе думает? Ему казалось, что у нее завышенное самомнение, и теперь хотелось его пресечь. Ну, или хотя бы еще раз посмотреть ей в глаза. Что он там хотел увидеть? На этот вопрос не было ответа. Просто хотел посмотреть в них еще раз, и все.

Она не раз еще вспоминала этот случай. Здесь действительно не любили новеньких, и не известно, сколько еще она пробудет местной игрушкой для битья.

Возможно, до прихода другой новенькой. Или до собственного увольнения.

Как ни странно, проработав в этом доме почти две недели, она так ни с кем, кроме Анабеллы, не сумела познакомиться. Имена знала только формально, и, даже не всех, а фиолетовую ни разу не видела вообще. Фиолетовая горничная... как справедливость, она есть, но никто никогда ее не видел. Вроде бы, она много работала в саду, тогда все становилось на своих места.

Больше синей не доверят поднос, этого и добивалась оранжевая. Возможно к лучшему, меньше ответственности, а значит меньше вероятность, что ее снова подставят и, наконец, уволят. Бесконечное протирание мебели и половые тряпки... что ж, возможно это не так уж и плохо.

Девушка медленно поднималась по лестнице наверх, и невольно замерла, кода увидела фигурухозяина у себя на пути. Мужчина спускался вниз, и сосредоточенно о чем-то размышлял. Увидев перед собой служанку, он на секунду остановился, и, не моргая, смотрел ей в глаза каким-то странным, изучающим взглядом. Нона чувствовала, как по спине прошел холодок, но шеф не стремился с ней разговаривать, напротив, прикрыл веки и продолжил спускаться вниз. Глубоко внутри у нее появилась надежда, что скоро все наладиться. Не может же он злиться на нее вечно? И потом, раз так... смотрел на нее с интересом, совершенно беззлобно, обычно. Надеяться. Надежда это все, что было в жизни этой девушки.

5. Последний цвет радуги

Они готовили ризотто с овощами, ее обязанностью было помыть и нарезать. Как ни странно, запах еды девушку не привлекал, как-то, даже, напротив.

Аппетита не было, хотя уже сумерки накрывали поместье, а ее первый, и последний прием пищи был утром. Хорошо, что блюдо было уже почти готово, ей оставалось только помыть тарелки.

Где-то вдали, за окном, вновь стала выть несчастная собака, уже не первую ночь, и явно, не последнюю. В оконное стекло, видя свет, все время бились ночные бабочки, заставляя девушку вздрагивать и отвлекаться. Руки сморщились от воды, делая светлую кожу еще более светлой, и создавая неприятные ощущения.

Поставив последнюю тарелку, Нона шумно выдохнула, повесила полотенце и вышла во мрачный, вечерний холл, в котором, как обычно, не было света.

Ступив на лестницу, она услышала шаги. Кто-то шел вниз. Внутри все напряглось, каждая клеточка ее тела чувствовала неладное, но здравый смысл перевесил, как обычно, и Сальровел продолжила подниматься вверх.