Книга Питомец для Князя Тьмы, или Все любят котиков, страница 99 – Белла Снежная

Последнее он говорит с такой нежностью, что у меня дыхание перехватило. Хочу его ударить. Потому что он кретин! Почему не признался? Почему отпустил? И вместе с этим хочу его обнять. Он любит меня?

— Я тебе не верю. — говорю улыбаясь.

Я верю всему что он сказал. Но хочу развести его на признание.

— Влюбился в тебя, когда ты была еще кошкой.

— Хм. Да, я неотразима. — киваю улыбаясь.

— Ты прекрасна. — наклоняется и целует меня. — И как человека. — Поцелуй. — И как кошка. — Снова поцелуй. — И представь, каково мне было знать, что я выбралсебе в пару кошку! Что хочу не просто погладить ее, а поцеловать. Сделать своей.

— А может это все-таки инстинкты в тебе говорили? — переспрашиваю подозрительно.

— Может быть. — легко соглашается. — Но это ничего не меняет.

— А что ты делаешь? — спрашиваю у Эда.

Мужчина коварно улыбаясь, вдруг начал раздеваться.

— А на что похоже? Соблазняю тебя.

— Зачем? — переспрашиваю, а саму душит смех.

До чего абсурдная ситуация!

— Чтобы наконец сделать то что так долго хотел.

— Искупаться? — переспрашиваю, делая невинный взгляд.

— Купаться будем после. — Эд тянет на себя одеяло, которое я успела до шеи поднять.

— Эд, может не надо? Я еще так слаба. — делаю вид, что мне плохо.

— Я тебя исцелю.

— Эдгар! — грозно говорю, когда меня все-таки оставляют без одеяла.

— Да, любовь моя? — спрашивает он, нависая надо мной, и целуя меня в шею.

— Что? — переспрашиваю.

— Люблю тебя. — признается Эд.

— А я тебя. Люблю. — признаюсь ему в ответ.

Широкая счастливая улыбка любимого мужчины как награда за столь длинный путь.

Прошел год…

— Лиам! Убери Вьюрта! Он сейчас все угощения слопает! — прошу мальчика.

Лиам недовольно отрывается от Сантии и идет выполнять просьбу. Это его займет на какое-то время. Вьюрт от сладкого отрываться совсем не хочет, поэтому придется его уговорить. В последнее время совсем распоясался песик. Все чаще начинаю задумываться над парой для него. А что, стал бы семьянином, изменился бы. Опыт показывает что супружеская жизнь очень меняет мужчин. И ходить далеко не нужно. Вон, Рик, или Эд. И ведь сколько слез было выплакано, сколько сил потрачено, сколько подзатыльников роздано, чтобы лицезреть их сейчас такими. Эх.

— Эми, — рядом неожиданно раздался детский голосок.

— Сантия! — говорю, хватаясь за сердце.

Я хоть и не кошка сейчас, но страх перед этой девочкой никуда не делся. Ребенок смотрит на меня своими большими голубыми, как у ее матери, глазами. Понимаю, почему Рик ей так много позволял и лишь умилялся ее действиями. У малышки особый дар покорять сердца взрослых. Она почти не изменилась с нашей последней встречи. Лишь слова научилась правильно говорить, и над именем Рика больше не издевается.

— Что детка? — спрашиваю.

Неожиданно, девочка смутилась. Ручки за спиной сложила, ножкой шаркает, голову опустила, на меня поглядывает.

— А Лиам, он кто мне? — спрашивает Сантия.

Я смотрю на картину: «Мальчик и цербер», которая плавно перетекает в не менее интересную — «Мальчик под цербером». Возвращаюсь взглядом к Сантии. Я конечно могу путать, но неужели это интерес в ее глазах? Что она там спросила? Кто ей Лиам? Если он мой деверь, а она племянница Рика, то они друг другу… Да никто.

От ответа меня спасает Рик и Эд. Пока женщины занимались пикником и смотрели за детьми, то бишь я, Агата и Амалин, мужчины отошли решить важные вопросы. Судя по ароматам, инспектировали бар в кабинете Эда.