Книга Питомец для Князя Тьмы, или Все любят котиков, страница 17 – Белла Снежная

Все шло своим чередом. Пока мы с ним не услышали шум. Шумели на улице. Я лениво подняла голову на звук, зевнула. Вот в чем прелесть жизни кошкой. Тебе плевать на жизнь людскую. Собиралась снова продолжить наслаждаться жизнью, как дверь в кабинет Князя открылась. Где стук? Что за своеволие?

Судя по недовольству Князя, он думал точно так же. Но в отличии от меня уже стал действовать, вон тьма из углов показалась. Что за мужчина, заводится с пол оборота.

— В-в-ваше Темнейшество! — заикаясь говорит слуга. — Та-а-ам…

— Что? — один вопрос, а сколько силы!

Слуга закрыл рот, отдышался, взял себя в руки. Я зевнула.

— Прошу прощение за беспокойство, но вы просили сообщать срочно, если к вам гости. Прибыла леди Амалин с семьёй.

Князь застыл. Отпустил движением руки слугу. Покосился на свое плечо. На то самое на котором я.

— Тебе лучше скрыться. — говорит мне.

«С чего вдруг?» — лениво подняла на него взгляд.

— Я предупредил. Но от нее даже Вьюрт прячется.

«Пф, напугал ёжика голой… Кхм. В общем не боюсь я».

Страха на самом деле ноль. А вот любопытства прибавилось. Стук копыт, простите, каблуков я услышала ещё за пять минут до прибытия гостьи. С ней ещё один стук семенящий. Вот здесь я покосилась на Князя.

— Дорогой братец! — дверь открылась.

К нам расставив руки, словно хочет обнять весь мир вплыла женщина.

Братец? Покосилась на Князя. У него есть сестра?

— Дядя! — от этого счастливого писка я неосознанно впустила когти князю в плечо. Меж тем маленькое темноволосое лупоглазое чудо продолжило.

— Ли…г-х-галд! — проговорила она имя Князя, безумно его коверкая.

— Просто Рик, Сантия. — говоритКнязь тепло улыбаясь.

Тепло улыбаясь?! Я брежу? Что за метаморфозы?! Может просто его лицо перекосило в гримасе презрения, а я путаю?

Нет, вряд ли. Князь поднялся со своего места, я спрыгнула на кресло. Подошел к женщине что назвала себя его сестрой, обнял, чмокнул в щеку, а после поднял ребенка на руки.

— Котя! — заметила она меня.

— Ты завел еще одного питомца? — спрашивает Амалин, тоже увидев меня.

— Какая холосенькая! — спустившись с мужских рук ребенок кинулась ко мне.

Я отскочила от нее на спинку кресла, но ребенок залез в кресло. Стоять ногами в кресле Князя только мне можно! Но Рик промолчал на такое. А меж тем девочка потянулась ручками ко мне. Я зашипела на нее, предупреждая что не люблю детей и жаркие объятия. Но ребенок не испугался. Наоборот, девочка счастливо засмеялась и схватив меня за хвост, потянула на себя. Я с криком спрыгнула с кресла на стол. Девочка испугалась, отпустила меня. А иначе у нее были все шансы остаться с моим вырванным позвоночником в руке. Вот это было бы зрелище!

Я на столе не задержалась. Ребенок быстро пришел в себя и кинулся за мной на стол. Я от нее на пол, на диван, на шкаф. Вот здесь она меня точно не достанет. Девочка подошла к шкафу, стала прыгать, звать меня, киськать. Я свесила лапу и хвост, дразня ее. Шиш тебе, а не кошечка.

Ребенок тоже стал это понимать. Расплакалась. Мне на какой-то момент стало ее жалко. Но это чувство быстро испарилось под гнетом памяти, что дети могут делать с кошками. Мне моя шкура дорога. И вот стоит девочка рыдает, я наблюдаю за ней. Смотрю на Князя. Он смотрит серьёзно в ответ.

«Поиграй с ней»

«С кем?!»

«Она расстроилась. Спустись сама, или больше не позволю сидеть на моем плече».