Книга Биение истинного сердца, страница 42 – Айя Кот

А теперь Есения принялась за кеды. Пока Арсений закидывал вещи в ванну, ибо стиралка была занята, кошка успела дотолкать обувь до шкафчика с мусорным ведром, открыла его и теперь явно размышляла над тем, как бы закинуть кеды в ведро. Арсений всё ещё не очень понимал, как с ней общаться, ибо не слышал никаких посторонних голосов в голове, кроме назойливой песенки, но намерения Есении понимал прекрасно. Та и без слов потрясающе передавала «ну ты и свин, Тернитасов». А Арсений не свин. Он просто одинокий мужчина без особой нужды ежедневно вылизывать квартиру. В грязных вещах не ходил, посуда чистая была, дома не воняло. Что ещё нужно-то? Ну подумаешь, окна давно не мыл, полы раз в месяц с тряпкой знакомил, пыль не вытирал. Лежит оно себе, и Арсений полежит. И вообще, он дома почти не бывает. Откуда грязи взяться?

— Мя. — Есения переводит взгляд с Арсения на кеды, затем на мусорку и обратно на Арсения.

— Ну нет. — Арсений качает головой и делает шаг вперёд, чтобы забрать кеды, но Есения начинает на него рычать. — Я не буду их выкидывать!

— Мя-а. — Есения настойчиво подцепляет один кед за шнурки на коготь.

— Их можно помыть! — Арсений со вселенским страданием на лице наблюдает за тем, как кед падает на пол. Наверняка на шнурках останутся дырки от когтей. Главное, чтобы Есения не додумалась продырявить ткань… — Ну не-ет…

Арсений с обречённым вздохом смотрит на то, как кошка, словно прочитав мысли, подцепляет кед уже за ткань. Будь на её месте обычное животное, следов бы не осталось. У Есении же когти оказались ну очень уж огромными. Такими только людей на лоскуты рвать. И кеды уродовать. Хорошо хоть брезгует и не грызёт их. Арсений вздрагивает, когда Есения резко поворачивается к нему, и делает шаг назад. Кажется, мысли эта «кися» всё же умеет читать. Арсению отчаянно хочется разочарованно застонать. Мало ему Петра Алексеевича, от которого ничего не скроешь, так теперь ещё и кошку подкинули, умеющую в голову влезать. И не просто кошку, а с характером вахтёршииз общаги.

Есения шипит, явно намекая Арсению на то, что пора бы замолчать и выкинуть уже эти кеды. А у Арсения несправедливость внутри закипает. Он двадцать лет крутится среди Стражей, а всё никак не привыкнет к тому, что понятие личных границ тут размыто настолько, что в лучшем случае ты их обнаружишь где-то в районе начала границ Тьмы. И то, не факт. Любые действия, мысли, чувства, переживания при желании и необходимости могут быть вытащены наружу. Тут не скроешь симпатию, не прикроешь улыбкой ненависть. В первую очередь из-за чувствительности Стражей. Обладание способностями к магии стоит дорого. Это у людей всё романтизированно до абсурда. Это у них тот, кто обладает магией — царь и бог, а остальные пресмыкаются. Это люди пишут сказки про то, как волшебники умело скрывают свои намерения. Люди даже представить себе не могут, насколько тяжело бремя того, кто умеет чуть больше остальных.

Безусловно, далеко не все маги способны считывать истинные намерения. Они могут чувствовать, что другой маг хранит какие-то секреты, но какие именно… Разброс огромен. От любви блинов жирненьких на ночь наесться, до планов руководства. Говорят, что со временем на это становится плевать. Привыкаешь к тому, что даже носки с трусами могут быть общими. Но если попадаешь к Судьям… Тут даже самые опытные морщатся от одного лишь упоминания. Судьи буквально выворачивают наизнанку, доставая из тебя вообще всё и в мельчайших подробностях. От них не спрятаться, не убежать, не соврать. Они пинцетом вытащат все переживания и чувства, которые ты когда-либо ощущал, и заставят пережить вновь на глазах у всех. Мало кто оставался в здравом уме после подобной процедуры. А те, кто оставались, предпочитали добровольную отставку с лишением почти всех сил. Судьи — безжалостны и беспощадны. В них нет ни Света, ни Тьмы. Это маги вне рангов, которым выжгли всё живое, оставив лишь холодную жажду справедливости. Тот, кто додумался до подобного, явно не очень дружил с головой.