Книга Биение истинного сердца, страница 250 – Айя Кот

А затем Арсений перешёл к магам. Смотрящие лишь в одну сторону, они вызывали множество вопросов. То разделение на Свет и Тьму, что было сейчас, — ничто, по сравнению с магами прошлого. Первые маги не принимали, не разговаривали, не смотрели на тех, кто был «по другую сторону» энергии. Они просто убивали. Сразу же. Максимально жестоко. Дети перед ними были или ослабленные маги — не имело значения. Родился Тёмным и не посчастливилось встретить Светлого? Ты труп. Маги, которым удавалось пережить детство, начинали убивать не только чужих, но и выкачивали силы из своих же, что в то время было даже хуже смерти. Лишь бы самому выжить. Лишь бы было хотя бы небольшое преимущество перед тем, кто абсолютно такойже маг, просто родился на полосе другой энергии.

Тогда не существовало выбора, какую сторону принять. За любое инакомыслие — смерть. За случайное попадание на «чужую» сторону — смерть. Слабый? Труп. Сильный? Тем более труп, ибо остальные начинали бояться, что будут высосаны, собирались в кучу и убивали. Разделённый мир утопал в хаосе и смертях. Арсений пытался, честно пытался говорить с магами, показывать им, как бывает, рассказывать о том, что видел, как энергия спокойно может существовать вместе, но все его попытки заканчивались тем, что его пытались убить. Раз за разом, как бы он ни действовал. По-хорошему или по-плохому — в лучшем случае его хотели просто убить. В худшем же начинали интересоваться его силой и желали её забрать.

Арсения удивительным образом принимали на любой из сторон. Светлые в нём видели Свет, Тёмные — Тьму. Но стоило им узнать его чуть лучше… В какой-то момент Арсений оставил попытки договориться, ибо каждый раз приходилось спасаться бегством и убийствами. Не потому, что нравилось. Иначе было просто не спастись. Он больше не ходил к магам с попытками объяснить, что убивать друг друга просто из-за того, что энергия разная, — глупость. Арсений начал экспериментировать с самой энергией. Приходил на стыки, пытался смешивать, расширять участки объединённой энергии, помещать Свет во Тьму и наоборот. Получалось не очень, ибо энергия продолжала конфликтовать. Максимум, что у него получилось, — смягчить стыки в областях полянок. А в перерывах между экспериментами приходилось ходить и разнимать магов, которые уже дошли до полноценных войн. И вновь самому отбиваться и спасаться, ибо на него объявили охоту.

Арсений, не стесняясь, показывал весь тот ужас, что происходил. То, как маги за безобидные действия были готовы в прямом смысле вгрызаться в плоть и отбирать не только энергию, но и жизнь. Показывал те горы трупов, что он оставлял за собой, потому что иначе было бы ещё больше. Арсений показывал, как выслеживал существ, рождающихся на островках смешанных энергий. Показывал попытки их обезопасить и вырастить, но практически ничего не получалось. Во-первых, таких было мало, ибо маги прошлого боялись этих полянок, а во-вторых, любого рождённого там предпочитали сразу же убивать. И его мать заодно, потому что она тем более проклята, раз плод решил родитьсяименно в таком месте.

Арсений и Есению показал. Без личных подробностей, лишь демонстрируя то, как именно могут выглядеть и чувствовать себя существа с единой энергией. Сколько в них силы, рассудительности, осознанности. Насколько иначе они видят мир и шире. Что полосы Тьмы и Света всего лишь полосы, а не то, что характеризует вообще всё мироздание. Про Буян Арсений, разумеется, тактично умолчал, показав лишь как передаёт Есению на воспитание другому существу. Такому же равному. Тому, кто так же не желает зла этому миру. Только прекращения бесполезных войн, ведь без Тьмы не бывает Света, как и Света без Тьмы. Тень не может появиться, если не будет солнца. А звёзды не засияют, если не наступит ночь.