Книга Биение истинного сердца, страница 224 – Айя Кот

Мир неоднороден. И Есения не единственная, кто пытался как-то сравнять всё в одно. Только если её попытки больше напоминали кровавый пир, то исследовательские институты проводили подконтрольные эксперименты в разных уголках мира. И все их попытки в лучшем случаеоборачивались ничем. В худшем же, последствия смешения энергий, не будь они в ограниченном пространстве, запросто могли бы разрушить всю планету. Природные катаклизмы, смещение электромагнитного поля, сход планеты с орбиты… Мир просто-напросто не приспособлен к однородности. Он полосатый словно зебра, и в этом его красота. В этом его сила, его суть. Есть Тьма, есть Свет, и они вместе существуют на этой планете. Рядом, в тесном соседстве, бок о бок. И если их смешать, то это будет всё равно что перемолоть вкуснейшую пасту с шоколадным тортом в блендере. Месиво. Бесформенное, не съедобное и нежизнеспособное.

— Есть вспышка! — Эмиль гордо поднимает пиалу с варевом, а затем протягивает её Даше, чтобы и она посмотрела.

— Координаты боевым. — Пётр Алексеевич отворачивается от окна. — Аналитики, срочно возможные исходы нападения. На патрули максимальную защиту!

— Орехов, будет возможность убить — пусть убивают. — Влад выпрямляется на стуле.

— Основная цель прощупать их мощь. — Пётр Алексеевич сурово сдвигает брови.

— Основная цель — ликвидировать. — Влад тихо усмехается. — И Арсения в том числе.

— Нет. — Пётр Алексеевич пристально смотрит на Влада. — Арсения уничтожать только в случае крайней необходимости.

— Зачем тебе Тёмный раб Есении? — Влад склоняет голову на бок. — Ещё и душевно поломанный. Ты не подумай, — он вскидывает руки в защитном жесте, чувствуя, как накалилась атмосфера, — я о мире беспокоюсь, а не унижаю. Что там осталось от Арсения после вмешательства этой нечисти? И осталось ли вообще хоть что-то. Перекроить сознание и воспоминания — это достаточно мощное воздействие. К тому же, вряд ли Есения оставит его в живых. И вряд ли убьёт гуманно. Может, не будешь мучить остатки своего сотрудника? Мои ребятки аккуратно сработают.

— Арсений не Тёмный. — Пётр Алексеевич медленно и глубоко вдыхает. Сейчас не время устраивать разборки со Владом из-за того, что он никогда не ценил чужие жизни.

— А внутренности выкручивал совсем как Тёмный. — Влад с наглой ухмылкой качает головой.

Пётр Алексеевич признавал силу Князева, уважал его мощь, соглашался с тем, что в ведении боя у того всегда было преимущество благодаря его хладнокровию, но ненавидел любовь Влада к вечным конфликтам. В любом разговоре найдёт за что зацепиться, и придумает, как вывести человека из себя. Даже сейчасон сидел в полной готовности спорить до последнего о принадлежности Арсения. Вбил себе в голову, что тогда в допросной видел абсолютно Тёмного мага, и не собирался уступать.

Влад — прекрасный сильный маг, даже несмотря на то, что Тёмный. И магов за свою жизнь повидал множество. Принадлежность уж точно отличить в состоянии. Даже слабые маги могут это сделать. И Пётр Алексеевич поверил бы ему, согласился, что Арсений оказался совсем не тем, кем казался, но он своими глазами видел в нём тогда чистейший Свет. Да, управляемый Есенией. Да, её руками тянущийся во Тьму и разрушения. Но сам-то Арсений был Светом. И творил он во имя Света.

Пётр Алексеевич прекрасно понимал, что шансов вытащить Арсения из лап Есении у них практически нет. В лучшем случае, от него останется подобие мага, способного максимум сидеть в архиве и перекладывать документы с места на место. В худшем же, Есения просто разорвёт Арсения или сожжёт, как делала это с остальными магами. И даже при таком раскладе Пётр Алексеевич не мог просто так отдать сотрудника на растерзание Силе. Арсений ведь ни в чём не виноват. Просто жертва, приглянувшаяся ужасному существу. В нём не было той гадости, что они с Князевым разглядели на глубинных слоях подпространства, пока не появилась Есения. Не было никакого желания вредить кому-либо. Не было тяги даже к простым экспериментам. Арсений — обыкновенный офисный работник. Хороший работник. Тихий, без особых амбиций, слегка ленивый, но сроки всегда соблюдал. Знал бы Пётр Алексеевич заранее, что может случиться…