Книга Биение истинного сердца, страница 177 – Айя Кот

— За вами не угнаться, уважаемые. — Из-за деревьев к ним выходит Куликов и тяжело выдыхает, опираясь рукой на ствол ближайшего дерева.

Есения не расслабляется. Знакомый — не значит друг. Не в их случае, увы. У них теперь вообще друзей нет. Да и союзник в лице Горыныча весьма сомнителен. И Арсений это тоже понимает, молчаливо касаясь рукой плеча. Давно отработанный жест, когда ему нужно немного времени, чтобы хорошенько просмотреть подпространство. Слегка сожмёт руку — необходимо нападать, чтобы обезвредить. Уберёт без предупреждения — нужно убивать. И как только вспомнил о нём…

— Вы что здесь делаете? — Есения внимательно наблюдает за запыхавшимся Сергеем Борисовичем, чувствуя в ногах едва заметное шевеление. Птахов всё же не дурак. Прячется, спасая свою шкурку.

— Судя по вашим лицам, рискую умереть в ближайшие минуты. — Куликов качает головой и убирает руку от дерева, проводя ей перед собой, чтобы показать отсутствие защит и жучков. Не гарантия, конечно, но всё же лучше, чем совсем ничего.

— Зачем вы здесь? Один. Не драться пришёл. — Арсений медленно убирает руку с плеча Есении и слегка наклоняет голову.

От его холодного тона даже у Есении мурашки по коже пробежали. Арсений бы и рад подойти к нему, стиснуть в объятиях старогодруга, но ситуация вообще не располагает к душевным обниманиям. И сразу же устранить потенциальную угрозу не может. Сколько лет проработали рядом, сколько ночей скоротали в тихом офисе… Арсений его искренне уважает, ценит, цепляется изо всех сил за ту блёклую надежду, что не убивать он их пришёл, верит, что друг не мог их специально выслеживать, чтобы сдать сильнейшим Московии. И всё равно… Дистанцию обозначает сразу же.

— Я на вашей стороне, прекрасные. — Куликов вздыхает и с какой-то болью в глазах смотрит на Арсения. — Как узнал о заварушке, так решил, что надо как-то линять от палачей этих.

— Врёт ведь. — Есения, всё ещё не отрываясь, разглядывает Куликова, в попытках осторожно нащупать его истинные намерения.

— Смысл?

— Поймать. Обезвредить. Доставить сильнейшим Московии.

— Один не потянет. Хвоста нет. Предлагаю послушать. — Арсений вертит головой по сторонам, обнаруживает метрах в пятидесяти поваленное дерево и кивает в ту сторону. — Пойдёмте. Расскажете. Всё равно привал собирались устраивать.

Куликов, кажется, с облегчением выдыхает и достаточно смело подходит ближе. Есения в целом не испытывает к нему неприязни, тем более, Арсений спокоен, но магам она уже давно не доверяет. Те только сначала добрые, якобы справедливые и неконфликтные. Но стоит только понять, что перед ними что-то сильное, неизведанное и потенциально способное уничтожить мир, как вся их доброта оборачивается агрессией, подпитываемой страхом за собственную оболочку. Маги никогда не разбираются. Они сначала бьют, подчиняют, лишают сил и только потом, если будет настроение, начнут разбираться, а кто, собственно, к ним пожаловал. У них даже мыслей о том, что сила — это не всегда про уничтожение, в большинстве случаев не возникает. И не важно, Светлый маг или Тёмный. Цель-то у них одна: сохранить текущую войну. Пусть тихую, пусть без миллионных жертв, но войну. Им слишком важно возвести выбранную сторону в абсолют. Слишком они зациклены на подавлении противоположной стороны, совершенно забывая о том, что истинная сила, истинная мощь именно в балансе. В равности. В способности принимать «неугодное».