Книга Как повываешь?, страница 57 – Жаклин Хайд

— Мой любимый цвет? — она смотрит на часы, и на ее щеках расплывается улыбка. — У тебя осталось пятьдесят минут перемирия, и ты тратишь время на вопрос о моем любимом цвете?

— Это единственный способ, который я смог придумать, чтобы не спорить с тобой, — говорю я, вид впадинок по обе стороны ее рта лишает дара речи. — У тебя ямочки на щеках.

Как я мог не заметить раньше, что у нее есть ямочки на щеках?

Она опускает янтарные глаза на землю, пока мы идем.

— Я только хотел поговорить без ссор, хотя бы раз, и, к тому же, я должен тебе объяснение за ту ночь.

— Продолжай, — говорит она ледяным тоном.

Большинство женщин легко завоевать, но не эту. Конечно, я полагаю, что тоже был бы осторожен, учитывая, сколько мы спорили в прошлом. Однако теперь я не могу даже вспомнить, почему мы так много ссорились. Теперь, когда я знаю причину проблемы, мне кажется, что я лучше контролирую себя, и в шагах появилась легкость, которой не было уже несколько месяцев. Если бы только член тоже понял намек и расслабился.

Уверен, это просто ее парфюм заставляет меня так реагировать. А значит, это можно контролировать, когда Джекилл изучит состав и найдет лекарство. Но я просто не могу держаться от нее подальше, особенно с тех пор, как появился Фрэнк.

Вода плещется у края рва, а ветер треплет ее высокий пучок на макушке, разнося ее запах ко мне, словно ласку для чувств.

— Я сожалею, что мы, кажется, начали не с той ноги, — честно говорю я.

— Мягко говоря, — она пытается сдержать смешок, явно стараясь вести себя прилично, и я улыбаюсь.

Я вспоминаю, как относился к ней, как унизил ее той давней ночью. Тогда я сказал, что не собираюсь с ней трахаться, только потому, что очень ревновал к окружающим мужчинам, соперничающим за ее внимание. А теперь вот я — умоляю о ее внимании.

— Мне искренне жаль,честно, — выпаливаю я как идиот и тут же морщусь, когда она удивленно оборачивается.

— За то, что испортил мне вибратор? — с ухмылкой спрашивает она, глядя на меня с лукавым выражением.

Я бледнею от этих слов и сгибаюсь, закашлявшись и чуть не подавившись собственной слюной, пока она спокойно идет дальше. Черт бы ее побрал. Слово «вибратор», слетающее с ее губ, может поставить меня на колени.

— Ты это заслужил, — язвит она, а мой мозг в этот момент просто выходит из строя.

— И как именно я его тебе испортил? — хрипло спрашиваю я, представляя, как она использует игрушку, двигается на ней, и… о ком, черт возьми, она думает в такие моменты?

Ее щеки заливает румянец, а от кожи поднимается тонкий розовый аромат.

— Забудь, — отвечает она, явно стараясь уйти от неловкой темы, которую сама же и начала.

Она поднимает подбородок, и солнечные лучи падают на ее лицо, когда мы прогуливаемся под деревьями. Над головой порхают птицы, а на губах, которые так и просятся к поцелую, появляется улыбка.

— Женщина, нельзя говорить такое мужчине с горячей кровью и сразу уходить от разговора. У нас перемирие. У моих яиц тоже должно быть перемирие, — я поправляю болезненно твердый член, который встал, как только я вошел на кухню, и с тех пор не переставал напоминать о себе.

Ее черные туфли останавливаются, когда она поворачивается на дорожке, чтобы посмотреть на меня.

— Я им еще не пользовалась, — отвечает она.

— Ох, — я моргаю. — Поздравляю с новым вибратором?