Книга Все потерянные дочери, страница 262 – Паула Гальего

Наконец шум в коридоре заставляет её вздрогнуть, и рука падает на дерево. Это был всего лишь легкий стук, но она задерживает дыхание, и, услышав движение внутри, готовится бежать; но не делает этого.

Нирида уже разделась. На ней длинная свободная рубашка, едва доходящая до бедер, она расплела свои светлые волосы, и теперь они падают ей на плечи, непокорные и неукротимые.

Девушка теряетдар речи при виде неё и вынуждена сделать вдох, прежде чем заговорить. — Если я войду, завтра мы не будем это обсуждать; никогда больше не будем это обсуждать, и это будет в последний раз. Потом — ничего: ты будешь жить своей жизнью, а я — своей. Ты будешь командором всех армий Волков, а я — Дочерью Мари, которая поставила свою силу тебе на службу. Мы обе забудем о том, что здесь произойдет.

Ева готова к тому, что воительница отойдет в сторону и примет единственное, что она может ей предложить, но получает не тот ответ, которого ждала.

— Нет.

Ева уже почти направилась к спальне. — Нет?

Нирида медленно качает головой. В её жесте нет ничего мягкого, ничего сострадательного, и несколько ужасных секунд Еве кажется, что она могла устать от неё, от её пренебрежения и отказов. Командор прекрасна, и она прекрасно знает, сколько женщин с радостью приняли бы стрелу в обмен на одну ночь с ней. Почему она должна была ждать её? Почему должна слушать её сейчас?

Разочарование направляет её ноги, когда она делает шаг назад и говорит себе, что так лучше. Она не была сильной за двоих, но по крайней мере Нирида не поддастся на этот раз.

Еве приходится остановиться, когда воительница хватает её за запястье. Она не понимает, что происходит, когда та мягко тянет её, не переставая смотреть в глаза, заводит в комнату… и закрывает дверь.

— Ты сказала «нет», — возражает она, не понимая, что происходит. — Я знаю, что сказала, — спокойно отвечает та, и в тишине ночи наклоняется к Еве, чтобы поцеловать её, прижав к стене.

Губы Нириды, такие же на ощупь, как в её снах, кажутся способными лишить её рассудка; но что-то берет верх и заставляет её положить руки ей на плечи. Командор смотрит на неё, приподняв бровь, и она бормочет: — Ты сказала, что…

В конце концов ей приходится рассмеяться. Она снова наклоняется к Еве и шепчет в ладони от её губ:

— Завтра я собираюсь это обсудить. — Целует уголок её рта. — Это будет отнюдь не в последний раз. — Еще один поцелуй в челюсть. — И я буду думать об этом, пока снова не заключу тебя в объятия.

Она целует её в шею, и на этот раз жест сопровождается лаской на талии. Её пальцы ощупывают кожу, поднимаясь выше, и она чувствует, как тело Евы вздрагивает от прикосновения. Она не дает ей возразить.

В других покоях ниже этажомкороль Нумы закрывает дверь с притворной небрежностью, прежде чем лениво прислониться к ней спиной и ждать.

Проходит всего пара мгновений, прежде чем настоящий король Эреи появляется в дверях своей спальни, без рубашки и в плохо застегнутых брюках, но с поднятым мечом.

— Девин, — шепчет он хриплым голосом и немного опускает меч. — Ты что, с ума сошел?

Сначала он понимает, что никакой нападающий не пробрался в его покои, и расслабляется. Затем осознает, что опасность может быть еще больше с Принцем Скандала здесь, и жалеет, что не может вместо этого сразиться с убийцей, пришедшим за его жизнью.