Книга Навечно, страница 17 – Женева Ли

Но если это так, то и магия Сабины была сильнее. А моя мама была старым вампиром. Древним. Не то чтобы я осмелился когда-нибудь сказать ей об этом. Это был верный способ оказаться припертым к стене и вынужденным просить прощения.

Но это было раньше. Теперь все изменилось. Я стал другим. Моя пара стала другой. Так много изменений произошло одновременно, но я знал, что после этой ночи ничто не будет прежним, особенно моя семья.

Кулак моей матери сотряс петли двери с силой тарана. Через секунду я распахнул ее и едва избежал следующего удара в грудь.

Ее рука замерла в воздухе, губы скривились, когда она увидела своего обнаженного сына, стоящего перед ней.

― Я застала тебя в неподходящий момент?

Она была в том же платье, но теперь оно было залито кровью. Каждая прядь ее волос выбилась из тщательной аккуратной прически, с которой она начала вечер. Засохшая кровь запеклась на ее руках и лице. В воздухе стоял густой медный запах, почти сладкий и определенно нечеловеческий. Если она устроила во дворе кровавую бойню, придется наводить порядок. Но если она пришла сюда с намерением навредить своей новой королеве, я добавлю ее имя в список тел, которые нужно похоронить.

― Мы как раз занимались внуками, так что ты мне скажи. ― Я прислонился к дверному косяку. Я знал, что лучше не провоцировать ее, но ничего не мог с собой поделать. Не потому, что мне особенно нравилось свойственное ей убийственное материнство,а потому, что мне нужно было ее измотать.

Я всегда подозревал, что моя мать скрывала те силы, которыми она обладала до того, как проклятие остановило истинную магию. Если они пробудились, то это было последнее, с чем я хотел иметь дело сегодня. Я чувствовал себя сильным. Возможно, сильнее, чем за всю свою жизнь, но Тея истощила свою магию, воскресив меня, и благодаря нашей новой связи я чувствовал, что она все еще слаба.

Тихое рычание матери заставило меня вздрогнуть, и я позволил инстинкту взять верх. Мои глаза потемнели, клыки снова выдвинулись, и я переместился, чтобы заполнить дверной проем. Но она не пошевелилась. Вместо этого она просто уставилась на меня.

Не отрывала глаз от магической татуировки на моей груди ― символа, который теперь олицетворял силу Теи. Ее власть.

Моей королевы.

― Что ты наделал? ― пробормотала она.

― Это была цена. ― Голос Теи за моей спиной звучал мягко, но уверенно.

Сабина пыталась смотреть мимо меня, но я стоял стеной между ней и моей парой.

― Какая цена?

― Его жизнь теперь связана с моей. ― Я слышал, как она приближается ко мне, слышал тихое шлепанье ее босых ног по мрамору, но по-прежнему не двигался. Я чувствовал ее позади себя и слышал ровный стук ее сердца, когда она сказала:

― Все в порядке.

Теперь меня не сковывали никакие путы ― не было первобытного, неоспоримого инстинкта защищать. Я мог отойти в сторону. Я знал это. Но мне было трудно это сделать. Ее забрали у меня. Она умерла.

Меня не было рядом, чтобы спасти ее, и я не повторю этой ошибки.

Я зарычал.

Ради своей пары.

Ради своей королевы.

Тея положила руку мне на плечо, ее магия просочилась сквозь ее кожу в мою. Золотистая и теплая. Знакомая, но новая. Песня, которую я слышал тысячу раз, исполненная на новом инструменте. Моя собственная ревела внутри меня, поднимаясь навстречу. Это не было похоже на ту связь, которая возникла между нами, когда я лишил ее девственности. Здесь не было требований. Никакого давления и притяжения. Это успокаивало. Это был завершенный круг. Наша новая связь была основана на выборе и скреплена нашими жизнями. Наши души сливались воедино, когда мы спаривались, но теперь я чувствовал это еще глубже. Мы были единым целым ― одна жизнь, заключенная в двух телах.