Книга Три королевы, страница 92 – Женева Ли

— Держи. — Она протянула мне бауту.

Я изучал ее знакомые черты — выступающие углы подбородка, округлые щеки и увеличенный нос. В отличие от большинства масок такого типа, здесь не было позолоченных краев или завитушек. Она была полностью сделана из гладкой потертой кожи, которая и сейчас сохраняла свою форму. В прошлом я носил ее, когда мои глаза становились черными. Люди считали, что в прорези для глаз вставлены осколки темного стекла. Вампиры знали, что не стоит переходить мне дорогу.

Я надел ее, и, хотя плащ был тяжелым, я испытал облегчение. Как il flagello, я не подчинялся никому, кроме королев. Какие бы группировки ни враждовали в этом городе, это все равно что-то значило. Их влияние могло не распространяться за пределы Венеции, но здесь власть королев была почти абсолютной.

Конечно, так было раньше. Теперь, когда Мордикум и Дрейк здесь, они могли почувствовать угрозу своей власти, или, что еще хуже, опасались потерять контроль.

— Люди подумают, что ты в карнавальном костюме, — предупредила меня Жаклин, когда мы подошли к двери. Фрейлина молча ждала меня там.

Я закатил глаза.

— Я позабочусь о том, чтобы они отметили меня в социальных сетях.

Я был в шаге от двери, когда Жаклин поймала меняза запястье.

— Серьезно, будь осторожен.

В ее голосе слышалась паника, и я знал почему. Я больше не был любимым мясником королев. Я был другим человеком. Я бросил их. Я изменился. По крайней мере, я верил в это до того, как надел старую маску. А теперь…

Казалось, я погрузился во тьму. Зверь, который бился во мне, — магия, которую я скрывал даже от Теи, — выпустил когти и приготовился к убийствам.

Но я кивнул и бесшумно выскользнул на улицу, сопровождаемый фрейлиной. Даже при свете дня улицы Венеции оставались окутанными тьмой, высокие здания заслоняли солнце. Дом Жаклин находился на окраине самого жилого района города, поэтому, мы ни с кем не сталкивались, проходя мимо булочных и магазинов. Почти никто из встреченных нами людей не обратил на нас внимания. Она шла впереди, хотя каждый шаг был мне знаком. Сколько раз я крался по этим переулкам в темное время суток, вызванный королевами? Я мог найти дорогу с закрытыми глазами, но все равно медлил, обдумывая, как изложить свою просьбу.

Королевы в лучшем случае были скользкими сучками. Одно неудачно сказанное слово могло определить мою судьбу на века — если не дольше. Заключенные сделки скреплялись магией, и старшая из королев, в отличие от многих из нас, никогда не скрывала, что в ее жилах течет магия. Вместо этого она использовала ее, чтобы делать из отчаявшихся собственных рабов. Если она была благосклонна, то могла исполнить твои желания. Но чаще она наказывала, чем вознаграждала. Моими договоренностями с ними занималась моя мать, и она тщательно следила за тем, чтобы я сохранил самостоятельность. Большинству тех, кто служил им, повезло меньше.

Но раньше я не был в отчаянии. Я жаждал крови, помогал подавить растущее сопротивление власти. Потом Венецию охватила страшная чума, принесенная вампирами, которым надоело правление Le regine. Не поэтому ли они призвали меня сейчас? Неужели город снова оказался на грани разложения?

Следом за своей молчаливой спутницей я свернул за угол и едва не налетел на нее, когда обнаружил, что она резко остановилась. Перед нами сгрудилась группа из двадцати или около того туристов, которые фотографировали нас, перекрикивая друг друга.