Книга Истинная на сдачу, дракон в комплекте, страница 82 – Ника Калиновская

Карета вдруг остановилась, заставив меня чуть податься вперёд. Мы подъехали к высокому каменному зданию с башенками — оно напоминало уменьшенный замок и определённо выделялось среди остального городского пейзажа. Видимо, ведомство, куда меня должны были доставить.

Сопровождающие открыли дверцу и выбрались первыми. Один из них, моложе и, казалось, менее прожжённый, чем его коллеги, на мгновение задержался, потом протянул мне руку — вполне вежливо. Этот жест не остался незамеченным.

— Уж не забывайся, Рэн! — хмыкнул один из напарников. — Она, конечно, одета прилично, но всё ещё рабыня.

— Надо же, — подхватил другой. — Смотри, кавалер нашёлся. Прямо рыцарь башмаков и пыльной дороги.

Хохот прозвучал неприятно. Я не ответила — просто приняла протянутую руку и выбралась из кареты с достоинством, будто не слышала ни слова. Слишком много глаз, слишком мало выбора.

Каменные ступени под ногами веяли прохладой, и каждый шаг отдавался глухим эхом под сводами старого здания. Мы поднимались по широкой лестнице, ведущей к резной двери с коваными ручками. За моей спиной раздавался скрип сапог — торговец, неспешно выбравшийся из собственной кареты, остался с сухопарым жандармом. Тот, судя по жёсткому выражению лица и командному тону, был среди троицы главным. Похоже, разговор у них предстоял не самый приятный.

А я в окружении двух остальных сопровождающих направиласьдальше — по узким, немного мрачным коридорам, выложенным бледным камнем. Стены здесь были облуплены в уголках, но в остальном всё выглядело на удивление ухоженным: чисто, холодно и строго.

Мы поднялись на третий этаж. Жандармы не проронили ни слова, просто вели вперёд уверенно, будто я — груз, временно им вверенный. Здесь было тише: коридор встретил нас скрипом дощатого пола и чуть приглушённым светом, пробивающимся сквозь мутные окна. В конце коридора — дверь, за которой ждал мой очередной «приём».

Один из моих сопровождающих постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул её. Меня впустили внутрь, и дверь за спиной тут же закрылась.

Кабинет был просторнее, чем я ожидала, с высоким потолком и двумя широкими окнами. У массивного стола сидели двое незнакомых мне мужчин в строгих мундирах. Один из них, с пышными усами и цепочкой на жилете, оторвался от бумаг и посмотрел на меня без особого интереса, второй просто кивнул, указывая на стул напротив.

Официальная часть началась. Допрашивать начали почти сразу — сухо, методично, без лишней прелюдии.

— Имя?

— Александра, — ответила я, стараясь держаться спокойно.

Мужчина с усами кивнул, записывая в бланк, затем поднял глаза и уточнил:

— Примерный возраст?

Я немного растерялась. Им действительно кажется, что я не знаю, сколько мне лет? Или это у них такое общее мнение о рабах — будто мы серая масса без прошлого, без точной даты рождения, без права помнить?

— Двадцать семь, — ответила я чётко, даже с вызовом.

Мужчина с усами приподнял бровь, но промолчал, лишь отметил что-то в своих бумагах. Я отвела взгляд, сдерживая раздражение. Их снисходительность резала сильнее, чем прямые обвинения.

— Местность, в которой вы были зарегистрированы?

Вот тут я замешкалась. Сердце подскочило. Ни названий, ни провинций, ни деревень в этом мире я толком не знала. В голове закрутились обрывки чужих разговоров, обрывочные упоминания, но ни одно место не казалось безопасным для выдумки. Ведь если я назову несуществующее или странное, это может обернуться ещё большими подозрениями. А правду — правду о том, что я из другого мира — говорить, конечно же, нельзя.