Книга Истинная на сдачу, дракон в комплекте, страница 63 – Ника Калиновская

— Но позвольте...

— Я сказал, справлюсь, — коротко отрезал, глядя на него тем самым взглядом, который ещё в детстве вызывал у провинившихся слуг нервную дрожь.

Орлин замер, вздохнул, понуро кивнул и, неохотно отступив, позволил мне самому решать свои ночные приключения. А я, стараясь не шуметь, направился туда, где точно можно было найти что-нибудь съестное — на кухню.

В помещении оказалось темно, словно в погребе. Я чертыхнулся себе под нос — конечно, прихватить с собой свечу было бы умной идеей... если бы мне в голову вообще пришла мысль о ней.

Ориентируясь больше на ощупь, я принялся шарить по полкам в поисках хоть какого-то источника света. Где-то там должны быть запасные свечи... Неловким движением задел какую-то посудину — та гулко брякнулась о столешницу и покатилась вниз. Я скривился, словно от боли, и замер, прислушиваясь.

Только бы не разбудить Александру... Только бы...

Шороха сверху вроде не последовало, и я осторожно продолжил поиски. Ещё пара неудачных движений — и теперь грохнули какие-то крышки. Отлично. Просто отлично.

Наконец мои пальцы нащупали маленькую восковую свечу. С чувством почти детского триумфа я попытался её зажечь. С первой попытки, разумеется, ничего не вышло. Со второй — тоже. Только с третьей, когда я уже мысленно пообещал себе сжечь всю кухню к чертям, крошечный язычок огня дрожащим светом озарил пространство.

Мир вокруг тут же обрел краски. Я огляделся, приметил плиту — а оттуда, словно специально издеваясь,в воздух тянулись божественные запахи. Мой желудок предательски заурчал так громко, что, казалось, эхо прокатилось по всей кухне. Отмахнувшись от смущения, я направился к плите, ведомый ароматами, словно мотылек на свет.

Я потянулся к плите и, недолго думая, сорвал крышку с ближайшей кастрюли. И тут меня окончательно накрыло. Аромат — густой, пряный, до смешного аппетитный — ударил в нос так сильно, что я едва не пошатнулся. Желудок тут же предательски сжался в тугой узел, напоминая, что в последний раз я ел в лучшем случае вчера... а может, и вовсе позавчера.

Не заморачиваясь поисками приборов, я ухватил первую попавшуюся большую ложку и, не теряя времени, начал есть прямо из кастрюли, не обращая внимания на царящий вокруг полумрак. Мясная каша оказалась настолько вкусной, что я был готов выдать Орлину почётную грамоту за спасение жизни.

Я зачерпнул ещё одну ложку, когда вдруг за спиной скрипнула дверь. Застыл с поднятой рукой, всё ещё держа ложку в воздухе, и медленно обернулся. В проёме появилась тонкая женская фигурка. Она сделала шаг вперёд, и мягкий свет свечи выхватил из полумрака знакомые черты. И тут я окончательно потерял способность соображать.

Александра.

В одном только тонком, почти невесомом белье и домашних тапочках. Хрупкая, растрёпанная, чуть растерянная... но при этом настолько настоящая и живая, что мне на секунду захотелось ущипнуть себя.

Сердце взбесилось где-то в груди, отбивая сбивчивый марш, дыхание перехватило, а губы пересохли так, будто я сутки плутал по пустыне без воды. Я поспешно провёл языком по ним, надеясь вернуть себе способность говорить, но без особого успеха. Может, у меня всё ещё жар? Может, это галлюцинация? Очень убедительная, надо сказать...

Я продолжал таращиться на девушку, нелепо застылший посреди кухни с ложкой в руке, словно какой-то статный истукан, посвящённый в тайны ночной дегустации.