Онлайн книга «Ректор моей мечты. Книга 1»
|
Как мы добрались до кабинета, не помню. Только очутившись в объятиях знакомых стен, я глубоко вдохнул и понял, что мои мучения только начинаются. – Доигрался? – ворчала мама. – Дай прийти в себя, Дейра. – Я прислонился лопатками к холодной плоскости и махнул головой на дверь. – Оставь меня. – Ты хотел всё исправить? Найти выход? – процедила женщина сквозь зубы. – Она дала его тебе. Я предупреждала, что Мэй непростая девочка, но ты не слышал. Вёл себя как мальчишка. – Я и есть мальчишка, мама! – вымученно завыл я. – Глупый и несчастный. И что теперь? – Сначала нужно отвязать девушку от истинной метки, чтобы она выжила, а потом уже будем думать. Времени хватит. – Пять лет… – выжал я из себя ядовитую правду. – Как она решилась на такое? Дейра спокойно прошла в глубь кабинета, смахнула магическим заклинанием пыль со стола, распахнула тяжёлые шторы и зло припечатала: – Ты её вынудил, идиот. – Я… – начиная задыхаться от боли, стёк по стене на пол, сел на задницу и накрыл растрёпанные волосы руками, – хотел дать ей свободу. – Не спросив, что хочет она? – Она наивная девчонка и не понимала, чем всё закончится! – Согнув ноги, я ткнулся лбом в колени. – Мэй ведь не любила меня. Я её заставил! – О как… – Дейра, что была мне второй мамой, вдруг неприятно скривилась. – Ты не открыл послание, да? – Какое послание? – Я приподнял тяжёлую голову и, глянув в мрачное лицо матери, устало откинулся затылком на стену. – Есть ещё что-то, что добьёт меня окончательно? – Личное. – Ренц показала на рабочий браслет и двинулась к двери. Открыв её, оглянуласьчерез плечо. – Мне жаль, что мой сын, пусть и неродной, так себя повел. Искренне жаль не тебя, а её, ту, которую не признаёшь, но любишь. Ту, которой придётся добиваться снова. И нет гарантии, что она сможет ещё что-то чувствовать, ведь любовь – не магия, за которой ты гоняешься. Пожалуй, теперь я оставлю тебя. Я сидел в тишине кабинета, шумно втягивая знакомые запахи академии. Прислушивался к родным звукам и не мог поднять руку, чтобы открыть послание. Трус. Подлец. Бессовестный. Что Мэй ещё может мне сказать? Три месяца молчала, чтобы вот так, на последнем выдохе, не убить меня, а уничтожить. Убрать себя из моей жизни на пять лет! Одним махом. Жестокая. Да лучше бы я сгинул в лапах кришей! Пальцы дрожали, когда я потянулся к пульсирующему сигналу входящего письма. От Мэй. Голограмма раскрылась, осветив румяное личико невесты. Тёмные, как самый чёрный шоколад, волосы крупными завитыми прядями лежали на маленьких плечах. Девушка была в том же платье, в котором я видел её последний раз, нежно-розовом с изысканной белоснежной вышивкой на груди. Неужели ей не нужно было время подумать? Неужели она сразу всё решила? В тот же миг, когда я ушёл? И всё это время невеста, тогда ещё невеста, ждала моей реакции? Жаждала моего отступления от задуманного, но не признавалась и не пыталась отговорить. Дала мне право выбрать. Лишь Эверис был тем самым лучиком-проводником, что непринуждённо вёл меня вперёд, к финальной точке. Задуманной не мной. Он знал, когда активировать обет. Ждал этого момента. И Мэй знала. – Если ты смотришь это, значит, мы уже не вместе… – Она тяжело сглотнула, поджала губы, нервно потёрла их ладонью. – Я знаю, что ты всё решил, что отговорить не смогу. Ты ведь всегда принимаешь решения, не считаясь с другими, мой милый ректор. Мэйлисса замолчала, прикрыла опухшие от явного недосыпа веки, шумно выдохнула и продолжила: – Доверяю свою магию в твои тёплые руки. – Девушка слабо усмехнулась, но тут же спрятала улыбку. – Ты лучше распоряжаешься этим даром, я же лишь мучаюсь. Обет привяжет мою жизнь и магию к твоей. Умрёшь ты – умру я, умру я – ты будешь жить дальше… И как прекрасно, что я ничего не почувствую, потому что терять тебя сейчас… – она спрятала глаза, накрыв маленькой ладошкой слипшиеся от слёз ресницы, – это вырвать сердце из груди… Ты ведь меня нелюбишь, значит, эти пять лет не будут для тебя бесконечностью… – Мэй убрала руку, прикрыла ею мокрую щёку, и в озёрах глаз замерцали последние искорки. – Я… Девушка глубоко вдохнула, чтобы ещё что-то сказать, но голограмма задрожала и закрылась. Конец первой книги |