Онлайн книга «Невозможная принцесса»
|
– Так ты их слышишь? – снова спросил Дар. – Их – это?.. – Комнаты. Зеркала. Лестницы. Дом. Иногда он как будто говорит с тобой. Дэв и Сэм его не слышат. А мне кажется, дому одиноко. – Это какая-то магия? – Не знаю. – Дар пожал плечами. – Наверное. В Мортруме много затерянных уголков, подобных этому. Отец не строил особняк для себя; когда он получил власть, то решил, что поселиться отдельно от остальногоМортрума – отличная идея. Я спрашивал у Самаэля, что значит шепот, но он отмахнулся. – А у отца? – Никогда не было шанса спросить. – Серьезно? – Я посмотрела на Дара. – Вы не общаетесь? – Не повезло. – Он развел руками. – Когда я родился, у них с мамой уже все шло наперекосяк. И отец отдалился. Сэм был взрослый, ему пришлось встать во главе министерства. Дэв прочувствовал на себе все прелести развода. Он же очень сильный, его с самого начала прочили наследником. Мама с папой использовали его как оружие. Ну а я был слишком мал, чтобы что-то понимать и кого-то интересовать. Отец ушел к Пределу, с тех пор мы виделись всего несколько раз. – Потрясающе. Ему бы книги по воспитанию писать. – Надо отдать ему должное: он гордится моим талантом. Для иных умение творить – редкий дар. Так меня и назвали. Дар. Дарий. Ну как тебе? – У тебя талант. От картин словно исходило свечение. Мягкие мазки, совершенно лишенные привычной грубости масляной краски. Да и масляная ли она была? Больше походила на пастель или… не знаю. – Я смешиваю краски с пеплом. Благодаря ему у картин бархатистая поверхность и мягкое смешение. И эффект, видишь, как будто некоторые линии светятся? И это символично. Я использую пепел, в который мы превратили наш мир, чтобы создавать что-то новое. В основном Дар рисовал людей. С холстов на меня смотрели десятки лиц. Некоторые улыбались, некоторые грустили. Тысячи оттенков эмоций – в глазах, в лицах, в позах и жестах. – Кто они? – Души. Студенты колледжа, сотрудники министерства. Стражи, проводники. Я рисую их, чтобы запомнить. После того как кастодиометр вынесет приговор, они потеряют себя. Отправятся в новую жизнь, с новым телом, сознанием. Или в Аид. Эти портреты – последнее свидетельство их присутствия. Знаешь… Дар оценивающе на меня посмотрел, словно сомневался, что мне можно доверять. – Мы считаем новую жизнь в немагическом мире наградой. Но как по мне, это просто смерть. И я бы не смогла поспорить, даже если бы захотела. Были здесь и портреты Дэваля, Самаэля и Селин. Причем последней Дар явно польстил, а вот братьев нарисовал… проникновенно. От холста с изображением Самаэля веяло холодной уверенностью. А в ярких голубых глазах Дэваля чудилась тоска. – Иди сюда, покажу кое-что еще. Когда я подошла, Дар снял с одного из мольбертов холст и перевернул. Вместоподрамника на обороте оказалась еще одна сторона, на этот раз с пейзажем. Невероятной красоты звездным небом какого-то иного мира, не похожего ни на Землю, ни на Мортрум. – После того, как я рисую портрет, прошу рассказать что-нибудь об их мире. Описать прекрасное место. Что-то, что я могу перенести на холст. Я пытаюсь смотреть на миры, в которых никогда не смогу побывать, чужими глазами. – Ого, – только и смогла произнести я. – Знаешь, мне говорили, что ты талантливый и все такое. А я пожимала плечами. Ну рисует, и что? На Земле таких рисующих… миллионы! |