Книга Невозможная принцесса, страница 104 – Ольга Пашнина

– Хочешь, покажу, что за зеркалом?

Я вздрогнула. Сколько Самаэль здесь сидел? В высоком кресле в углу, у камина, был ли он здесь, когда я вошла?

– Мне нельзя сюда?

– Гостиная открыта. Я бы сказал, если бы было нельзя. Здесь давно никого не было.

– Красивая. А мне нельзя здесь заниматься? В спальне не очень удобно.

Самаэль пожал плечами.

– Здесь придется несколько дней все мыть. Но я скажу слугам, чтобы прибрались. Идеальной чистоты не обещаю, они не слишком-то старательные.

Не знаю, почему мне вдруг захотелось оживить гостиную. На секунду представив трещащие в камине поленья и ощутив аромат кофе, я улыбнулась.

– Дарий сказал, ты слышишь дом.

– Это плохо? Я не должна?

– Ты сегодня удивительно послушна и тактична, Аида, – хмыкнул Самаэль. – Волнуешься перед первым дозором?

– Задабриваю тебя на случай, если Дэваль его не переживет, – хихикнула в ответ я. – Что значит «слышишь дом»? Я слышу шепот. Иногда он зовет меня по имени, а иногда будто… говорит. Просит открыть двери, заглянуть куда-то. Я держусь. Но из последних сил.

– Дом немного необычный. Вроде как… ты же изучала кастодиометр, помнишь там камушек? Ридж рассказывал, что это такое?

– Темная душа, заключенная в камень.

Сложно представить, что однажды я вернусь на Землю, забыв обо всех темных тайнах этого мира.

А может, не вернусь? Отправлюсь в Аид или стану вот таким камушком кастодиометра, взвешивающим чужие души.

– Вот и это своего рода душа, заключенная в целый дом.

Я открыла рот и забыла, как он закрывается. Самаэль шутил… должен был шутить, потому что я просто отказываюсь верить в то, что кто-то может заточить в дом чью-то душу!

– Чья она?

– Нашей матери.

Пришлось сесть, чтобы справиться с приступом паники.

– Твоя… Ваша мама?

– Идем. – Самаэль поднялся. – Покажу.

Он подошел к зеркалу, взялся за раму и не без труда сдвинул его в сторону, открыв пугающий темный проход. Лезть в него категорически не хотелось. Кто знает, что в голове у Самаэля? Может, они с Дэвалем похожи друг надруга куда больше, чем кажется, просто Дэваль предстал во всей красе сразу, а его старший брат решил повременить.

Но я все равно пошла. Потому что любопытство сильнее инстинкта самосохранения.

Пахло пылью и гарью. Под ногами что-то хрустнуло. Вспыхнул свет где-то под потолком. Тусклый сначала, он освещал пространство все лучше и лучше, открывая жуткую картину.

– Это же… это… мне кажется?

– Нет. Это копия дома, в котором мы живем. Точнее, это оригинал.

От которого осталось пепелище. Огонь уничтожил все: интерьеры, картины, стены, пол. Оставил лишь уродливые очертания некогда прекрасного особняка.

– Что с ним случилось?

– Здесь мы выросли. Были детьми. Как и все дети всех миров, росли, учились, не задумываясь о том, как устроен мир и почему именно так. Мы не осознавали, что отец – это Повелитель мертвых, а мама – его королева. Все было неплохо.

Я как будто оказалась в уродливом зазеркалье. Искаженном отражении нормальной жизни.

– Потом мама предала отца.

– Как?

– Захотела жить иначе. Избавиться от Аида, отправив темные души в немагические миры, превратив их в подобие нашего. Она считала… У нее было много жутких идей, Аида. Она не собиралась щадить ваши миры. И хранить их – тем более. Отец возненавидел ее за то, что она предала их общие идеи. За то, что сочла возможным уничтожать миры.