Книга Отверженный принц, страница 76 – Ольга Пашнина

И я вдруг поняла, что напоминают мне хаотично разбросанные пятна миров.

– Пазл.

– Что?

– Они похожи на мозаику. В детстве у меня была такая, с крупными детальками. Я вываливала ее на пол и мучительно пыталась собрать. Потом кричала папе, что детали не подходят, пазл бракованный. Он приходил, садился рядом и собирал для меня картинку. Конечно, он понимал, что я просто хочу его внимания. Но снова и снова делал вид, что верит, будто я не способна соединить шесть деталек в одну.

По коже прошелся мороз, хотя в кабинете не было окон. Фантазия услужливо подкинула ложное воспоминание, в котором вместо яркой иллюстрации отец снова и снова собирал для меня картинку из миров.

– Все в порядке? – спросил Харон, заметив, что я кутаюсь в куртку.

– Да. Наверное. Так, семейные проблемы.

– Что-то незнакомое.

– У тебя нет семьи?

– Я одиночка. Иногда приглашаю красивых девушек на свидания и провожу с ними время, но, если честно, я не вижу смысла в отношениях в нашем мире. Мы лишены возможности продолжать свой род, души рано или поздно уходят, а иные вечны – так зачем ограничивать себя браком или, того хуже, лицемерить, притворяясь, будто интрижки и Маскарады Мертвых служат лишь специями в отношениях с единственной любовью.

– А чувства? Ты никогда не влюблялся?

– Влюбленность – это всего лишь инфантильная форма желания. Многие из нас не способны признаться себе в том, чего они хотят. Поэтому выдумывают любовь, долг и все такое.

– Да у тебя прямо своя философия.

– У меня достаточно времени, чтобы разобраться в себе и в жизни. Но я никого не убеждаю в собственной правоте, просто живу, как мне нравится. Что ж, давайте я покажу, как мы работаем. Самаэль просил ознакомить вас с азами. Вы уже знаете, что такое кастодиометр, так?

Харон осекся, его взгляд застыл на чем-то над моей головой. Обернувшись, я увидела, как на карте зажегся маленький голубой огонек. Точно такой же горел и на карманной версии.

– Что это? Душа? Так нам показывают, что кто-то умер и ждет перехода?

– Да, – как-то странно отозвался Харон.

Не то растерянно,не то немного испуганно.

– А что не так?

Он поднял на меня взгляд.

– Это мир балеопалов. Душа готовится к переходу из мира балеопалов. Вторая душа за всю историю Мортрума.

Воспоминания тут же услужливо подкинули сон, показавшийся очень реалистичным и ярким. Я почти наяву вновь ощутила прохладу темных вод и тепло от света впервые за много дней выглянувшего солнца.

– И что мы будем делать?

– Встретим, поможем перейти границу, взвесим душу и передадим в руки стража, – ответил Харон.

– Взвесим душу, – вздохнула я. – То есть бедолага скоропостижнулся в мире, где в принципе не бывает смертей, а ему еще и Аид светит?

– Идемте, мисс Даркблум. Незачем заставлять душу ждать.

Пришлось признать, пока мы шли по бесконечным коридорам архива, что работа проводника оказалась более захватывающей, чем стража в дозоре. Гораздо приятнее стоять у границы таинственного мира, чем у безжизненного подземелья, полного кровожадных тварей. И пусть мы не сможем даже краем глаза заглянуть в мир балеопалов, даже близость к нему – уже захватывающее впечатление, которого так не хватает в Мортруме.

Наконец мы остановились перед аркой. Вместо двери за ней обнаружился странного вида черный туман, очень похожий на тот, который испугал меня на платформе, прежде чем поезд отвез нас с Самаэлем в Мортрум.