Книга Последние стражи, страница 78 – Ольга Пашнина

– То есть ты просто заставил целый мир мертвых работать ради несуществующей цели?!

– Вот такое оно, – медленно произнес Вельзевул, – твое наследство. Как ощущения?

Я открыла было рот, чтобы выдать осуждающую тираду, но не смогла издать ни звука. Потому что не знала, что сказать. Представила Мортрум, в котором иные смотрят на души и знают, что нет даже призрачной надежды выбраться из умирающего мира. В котором нет колледжа и министерства, нет проводников, нет никакого смысла вставать по утрам, идти на службу, а после – с наслаждением потягивать эссенцию в баре.

Может, в чем-то отец и прав. Может, благодаря всей этой лжи Мортрум протянул чуть дольше.

– Ты знал, что затевают Самаэль и Лилит?

– Я предполагал, что кто-то из мальчишек может попытаться освободить мать, но ставил на Дэва.

«И легко в это поверил, когда Самаэль все свалил на него», – подумала я.

– Почему они не пускают души в Мортрум?

– Чтобы мы не смогли вернуть Землю обратно душам. Стражей все меньше, Предел слабеет. Скоро темные души хлынут сюда и Мортрум окончательно превратится в населенную голодными монстрами безжизненную пустыню.

– Но они ведь пойдут дальше. И Лилит все равно придется что-то придумать.

– Ее сил вполне хватит, чтобы поставить Предел на Земле и не пускать туда души из Аида. Конечно, рано или поздно магия Лилит уничтожит и Землю. Но ей не привыкать – она целую вечность провелана безжизненном куске камня в абсолютной тьме.

– Просто прекрасно, – пробормотала я. – У нас нет сил, чтобы выпереть Лилит и ее компанию с Земли. У нас нет сил, чтобы помешать убийствам балеопалов. У нас нет сил, чтобы сдержать темные души. Мы можем только поддерживать видимость нормальной жизни столько, насколько хватит сил, но в итоге все равно будем разорваны ордой монстров, жаждущих отмщения.

– Я надеялся, мне хватит сил вырастить тебя, – неожиданно устало произнес Вельзевул. – Представлял, как ты закончишь колледж, станешь во главе министерства, а потом изменишь наш мир. У тебя удивительный дар, Аида, ты создаешь жизнь. Мортрум много веков не видел ничего столь же красивого, как твои деревья. К сожалению, это действительно конец мира мертвых… Но ты еще можешь кое-что сделать. Ты можешь подарить им крошечный кусочек Элизиума наяву прежде, чем все закончится.

– Ничего не закончится, – упрямо пробормотала я. – Мы что-нибудь придумаем. Тордек умный, Ридж хитрый, у Шарлотты восемь лап, а у меня нет тормозов. Придумаем.

Отец улыбнулся. Такой… очень отцовской улыбкой, обозначающей «ты так наивна, дитя, но лишь время поможет тебе это понять».

– Твоя мама тобой бы гордилась.

Я украдкой вытерла набежавшие на глаза слезы.

– Моя мама пожертвовала не только жизнью, но и душой, чтобы я сюда попала. Она верила, что ты сможешь защитить вашу дочь. Если бы Самаэля или Дэваля хоть кто-то любил бы так сильно, как она меня, мы бы уже жили так, как вы даже в фантазиях об Элизиуме не представляете!

– Тебе нужно было согласиться на предложение Самаэля и уйти. Жаль, что ты влюбилась не в того мальчика.

– Тот мальчик – единственный из твоих сыновей, кто остался рядом. Хотя я бы на месте Дэваля по-тихому тебя ночью придушила.

– Ты плохо его знаешь. Дэваль очень хорошо понимает, что нам грозит. Он умрет рядом с девушкой, в которую влюблен. А я – здесь, в этой комнате, прокручивая в памяти невероятно длинную историю о том, как у меня не получилось сохранить прекрасный живой мир.