Книга Добыча верховных змеев, страница 47 – Яна Уварова

– Я бы не сказал, что мне это нравится, – он поднимает ставший хищным взор, – хуже, меня это сводит с ума. Как и моего брата.

Пальцы Раунда смещаются, оставив в покое жемчуг. Плавно касаются ноющего сосочка, будоражаще обводят, а я облизываю пересохшие губы.

– В моих интересах, что бы ты была на моей стороне, а значит, пока не злила Герона. И я легко могу сделать тебя послушной. Ты это знаешь.

Я замираю от каждого слова. Вкрадчивый тембр проходит сквозь меня, добавляя пугающей остроты к терзающей меня сладкой лихорадке.

– Так заставь, – выдыхаю со злостью.

– Не хочу и не могу, – улыбается Раунд. – Твоя слабость и непокорность будоражит во мне странные чувства. Хочу их понять.

Его внезапное откровение удивляет. Впервые улавливаю в его глазах меняющих цвет совсем другие эмоции. Непонятные и пока неразгаданные.

Кажется, он сам для себя что-то определяет.

Ладонь Раунда скользит по моему телу вниз, задерживается у пупочка. Мужчина чуть наклоняется ко мне.

Его губы так близко, что жаркое дыхание оседает на моих. По венам разливается дикий огонь и я подаюсь ему навстречу.

Тело нестерпимо лихорадит, возникает чувство, что одно прикосновение, поцелуй…да что угодно и терзающий меня жар отступит.

Но мужчина вдруг резко отстраняется. Я с болезненным стоном опускаю ресницы.

– Не уходи, – прошу Раунда, вдруг осознав, что он направляется к открытому окну. – Не оставляй меня.

– Мой брат скоро придет. Мы увидимся позже, – мужчина подмигивает.

За дверью из коридора действительно раздаются шаги. Я задерживаюсь на шевелении дверной ручки, а когда поворачиваюсь в то место, где стоял Раунд – ловлю пустоту и беспокойное движение занавески.

Дверь с гулким хлопком бьется о стену. Герон, войдя в покои, останавливается на пороге.

От пристального взгляда, что обжигает каждый сантиметр кожи, я шумно втягиваю воздух. Даже кислород в комнате кажется раскаленным и тяжелым.

– Пожалуйста, – шепчу в надежде, что он отпустит.

Я ведь действительно готова его умолять. Раунд прав – Герон умеет быть жестоким.

– Ты умоляешь меня? – в голосе верховного сквозит хищность.

Облизываю дрожащие губы, киваю:

– Умоляю.

– Ты больше не кажешься такой дерзкой, – задумчиво цедит, сокращая разделяющее нас расстояние.

– Я больше не выдержу, – снова приподнимаюсь на носочки, с трудом удерживая равновесие. Колени дрожат от слабости.

Там внизу все стало до невозможности чувствительным. Я готова и плакать и умолять, только снять напряжение.

Он щурит изумрудные глаза, молча вскидывает руку и в одно движение ослабляет ремень.

Я падаю, едва успев обхватить ладонями широкие плечи.

Герон подхватывает меня на руки и несет к кровати.

Опускает на постель и нависает сверху. Матрас под весом его тела прогибается.

– Скажи, – изумрудные радужки пронзают насквозь. Дыханием он очерчивает дорожку от ключиц по шее до ушка.

Я выгибаюсь дугой. Желание прожигает,мое измученное тело содрогается в нетерпении и я не узнаю свой голос:

– Прошу…

– Я уже слышал. Скажи другое. То, что я хочу слышать, – он приподнимается. Разводит мои ноги в стороны и оказывается между ними.

Я задыхаюсь. Рука Герона опускается на мое лоно. Он тянет за ниточку шариков и начинает их двигать.

Срываюсь на стон, с трудом произношу:

– Я хочу вас. Хочу почувствовать в себе.

– Повтори, – он истязает меня.