Книга Книга воздуха, страница 148 – Елена Булганова

– Джулия, – тихонько позвала Лида, наклонилась так низко, что солоноватый запах шибанул в нос. Лежащая перед ней вечница моргнула пару раз, пленки не исчезли, но немного освободили зрачки, еще живые, молящие. Джулия не шелохнулась, просто смотрела в упор на Лиду. И этот взгляд разогнал страх и сомнения.

– Джулия, я все сделаю! – воскликнула девушка. – Не бойся, я сейчас!

Она сложила руки, пальцы правой руки на запястье левой. Потом разняла, потом снова сложила. И без сил опустилась на пол, прямо на кровавый хлам, спрятала лицо в ладонях. Ей никогда еще не бывало так жутко и тоскливо.

Поначалу ничего не происходило. Если кто и заглядывал в дверь, то терялся в неопределенности и внутрь не входил. Потом кровать заскрипела, зашуршала простыня, что-то влажно шлепнулоо стену.

– Ли-да…

Девушка осмелилась открыть один глаз. Джулия больше не лежала пластом, она смогла подтянуться на руках и теперь опиралась затылком о железное изголовье древней кровати. Исчезли пленки в глазах, лицо теперь было не мертвенно-серым, а просто очень бледным. Рваные борозды еще тянулись от уголков рта, они уменьшались и бледнели прямо на глазах. Но дышала девушка тяжело, с хрипами, хватала ртом воздух.

«Она все же умирает», – обреченно подумала Весна, не поняв сразу, что вечница борется с рыданиями.

– Лида, – немного отдышавшись, повторила Джулия. – Вечности бы не хватило отблагодарить тебя. Да и нет у меня теперь этой вечности. Я бы не посмела просить… Но я знала, что ты можешь… Хотела, чтобы ты сама приняла решение.

– Я понимаю. И я приняла, – глухо откликнулась Лида. Теперь, когда стало ясно, что Джулия в порядке, страх топил ее в своих мерзких, скользких и холодных волнах. Она без конца ощупывала собственное лицо.

– Ты выглядишь, как обычно, – прошептала Джулия.

– Ага, наверное, ненадолго теперь.

– Прости меня.

– Да перестань, – Лиде очень хотелось быть убедительной, но получалось слабо. – Ну, буду я выглядеть старше своей мамы. Это же пустяки в сравнении с тем, что у Дасоль будет мать, а у тебя – жизнь и дочь? И ты ведь расскажешь, где Алеша Санин, да?

Лицо Джулии вроде как затуманилось, но она кивнула:

– Да, я расскажу. Это важно. Зови ребят.

– Лазарь! – заорала Лида, не вставая, потому что ощущала себя наполовину парализованной ужасом. Друг ворвался в дверь, стало ясно, что он и не отходил от нее, караулил каждый звук. От порога впился взглядом в лицо лежащей.

– Лазарь, Джулия в порядке. И она сейчас все нам расскажет. Позови остальных, ладно?

– Конечно, родная.

Шаги удалились.

– Джулия, дашь мне знак, когда я изменюсь? – в отчаянии прошептала девушка. Та мелко и быстро закивала.

– Я подниму левую ладонь, если что. Но, Лида, может быть, все обойдется, ведь ты формально ничего не нарушила. Ты лишила меня вечности, чтобы предотвратить мою же смерть, а это разрешено. Все обойдется.

Особой уверенности в ее голосе Лида не услышала. Но очень надеялась, что причиной тому была слабость после стремительного исцеления.

Вбежала Маэса, одной рукой погладила подругу по волосам, а другой уже сдергивала окровавленную простыню. Потом стремительно (Лиде пришлось отскочить за спинку кровати) собрала в нее тряпки с пола. Заготовленным влажным полотенцем начисто обтерла лицо подруги.