Книга Одинокий. Злой. Мой, страница 164 – Татьяна Новикова, Екатерина Вострова

– Прости меня, девочка моя. Я не лучшая мать. Но я рада, что ты сейчас жива и свободна. Не попадись никуда снова, пожалуйста. А если… когда все закончится, то приходи. Мы с папой будем тебя ждать.

Из родительского дома я ушла в смешанных чувствах. С одной стороны, я была безумно рада, что мама оказалась жива, что папа от меня не отказывался, что у меня есть младший брат… С другой… мои детские воспоминания оказались фальшивкой. Красивой картинкой, за которой не было ничего. Лишь морок, наваждение, магия.

Отец никогда не любил маму, а мама была одержима им настолько, что держала на приворотных зельях. И держит до сих пор. Даже тогда, когда отец сам уже привык к ней, притерся и, возможно, не стал бы уходить из-за тысячи причин, она не дает ему выбора. Она даже не дает ему выбрать ее самостоятельно.

Она выбирает за него.

В этот раз за рулем был Виталик. А Макс сидел на заднем сиденье в машине доктора.

– Ну как? Успешно? – Едва заметив, что мы выходим, Виктор высунулся из машины.

Я приподняла два флакона, и бес заметно повеселел.

– Отлично. А у нас в компании пополнение. – Он кивнул на машину Александра Анатольевича. – Кира, сядь к Максу, а ты, Мари, к нам. Расскажем тебе все по дороге.

Чертовка, только-только начавшая оттаивать по отношению ко мне, злобно сверкнула глазами, сжала кулаки до побеления, но возразить не посмела. Правда, во взгляде ее так и читалось: «Ах ты, змея! А притворялась-то белой овечкой!»

Едва я села на заднее сиденье, бес всучил мне стаканчик с кофе, а Виталик завел мотор.

Отъезжая от родительского дома, увидела отца в окне. Он не спал и выглядел грустным.

Помахала ему рукой. Не знаю, заметит ли?

Папа помахал в ответ. Даже дышать стало легче.

– Значит, так. Есть три новости, хорошая и две плохих. С какой начать?

– Давай с хорошей.

Кофе был очень крепким. Как раз то, что нужно. Еще бы пару капель зелья бодрости туда, и вообще замечательно, жаль, не подумала о нем раньше.

– Если кто-то притворится доктором – например, с помощью зелья изменения облика, – то сможет пройти в поместье вместо него, чтобы напоить Серпа антидотом. Арбитры видят лишь «слепок» образа того, кто проходит череззащитный полог. Александр Анатольевич поможет нам обмануть систему.

– А плохие новости?

– Сам доктор этого делать не будет, потому что связан клятвой «не навреди тем, кто еще не подыхает, подожди, пока они начнут подыхать». – Виктор странно усмехнулся собственной формулировке, но я слишком устала за ночь, чтобы вникать в нее. – Сделать это надо не просто сегодня, а прямо сейчас, пока у него не отозвали «ключ», так сказать. Серп уговорил арбитров сменить ему врача.

– Значит, придется идти кому-то из нас?

– Не кому-то, а тебе. Ты единственная знаешь поместье и хотя бы примерно представляешь, что обычно доктор делал с Платоном. Как проходит осмотр. Времени на то, чтобы готовить кого-то другого на эту роль, у нас попросту нет.

Даже спать перехотелось. Адреналин подскочил в крови, моментально разгоняя удары сердца. Остатки кофе я выпила залпом.

Виктор прав. Времени нет, нужно сделать все сейчас. Ради Платона.

– Мне нужно подготовиться. Одно дело – с помощью зелья лицо поменять, а другое – фигуру. На это уйдет время. Мне нужно большое зеркало и… натура, с кого лепить. Ну и одежда.