Онлайн книга «Золотая свирель. Том 2»
|
– Буся, Буся! – знакомый голос с дальнего конца улицы, через головы прохожих. – Буся, сюда, сюда, сюда! Черно-белая сука скакала вокруг, тявкала и подвывала. Я затравленно оглянулась. И напоролась, как на нож, на дурной ненавидящий взгляд. – Навья! Белая навья! Куси, Буся, куси! Мгновение паники. Стиснула зубы. Нельзя бежать. Нельзя. – Эй, ты! – крикнула петухом. – Твоя псина? Отзови, или я ее прибью! Полудурок Кайн не спешил приближаться. Орал издали, из-за спин уличных торговок. Шавка, думая, что я отвлеклась, бросилась мне в ноги – я увернулась и сцапала ее за шкуру на голове, между ушами. Тут же вздернула повыше, так, что собака заплясала на дыбках. – Ты, урод! Суку свою на людей натравливаешь! Щасс башку ей сверну! Кайн замахал ручищами, и какой-то толстяк, беспокоясь, как бы дурак не опрокинул лотки, вытолкал его на середину улицы. Кайн неожиданно бухнулся на четвереньки и пополз по грязи в мою сторону. – Навья, навья, – выл он. – Пусти Бусю, пусти! Собака скулила и рвалась, я чувствовала, как у меня ломаются ногти. Толстяк, отряхивая руки, недоуменно смотрел на нас. Одна из торговок поманила его пальцем и что-то неслышно заговорила в склонившееся ухо. Кайн полз через дорогу, люди отступали и останавливались. Бледные лица – одно, другое, третье – поворачивались ко мне. – Пусти Бусю, возьми меня! Навья, белая навья, пусти, пусти… – Эй, пацан. – Какой-то прохожий остановился рядом. – Ослободи животную. Дурак сам не знает, че делает. Я ухватила второй рукой шерсть на собачьем крестце, размахнулась и запустила псину прямо в Кайна. – Подавись сукой своей! Дурак поймал визжащую тварь и опрокинулся вместе с ней на спину. В тот же момент прохожий стиснул мой локоть: – Спокойно,Леста. Шаг в сторону, притирая меня к стене, еще шаг, прохожий боком толкнул меня в дверь какой-то лавки. Звякнул колокольчик. Я вырвала руку и увидела тощий извилистый палец, прижатый к губам. – Тссс… Из-под капюшона смотрели два крапчато-серых глаза с большим рыжим пятном в правом. – Пепел! Шаги по скрипучей лестнице. – Чем могу быть полезен прекрасным господам… Проклятье! Вон отсюда, рвань подзаборная! Феттька, лентяй паршивый, ты смотри, какая шушера в лавку забралась! – Извините… просим прощения… – Пепел сцапал меня за рукав и поволок в глубь помещения, мимо вытаращившего глаза лавочника. – Ку-ддда? Разбойники, грабители, Феттькааа!!! – Хозяин, у тебя товар рассыпался! – Пепел ткнул куда-то вбок своей неизменной палкой. Вопли торговца потонули в шелесте и грохоте падающих коробов. Дверь, темный коридор, еще дверь – мы вывалились в тесный переулок. – Ноги в руки! Дважды просить не пришлось. Переулочек промелькнул пестрым зигзагом, сменился другим, потом чередой пронеслись какие-то темные подворотни, какие-то темные личности в темных подворотнях, какие-то узкие дворики, мусорные кучи, глухая стена слева, тупик. Я резво развернулась – и тут Пепел вцепился мне в плечо: – Ссс… той. – Что? – Я завертела головой. Закоулок был пуст, если не считать кошки, глядящей на нас из наполовину заколоченного, наполовину заткнутого ветошью окна. Пепел выронил палку и привалился к стене, с хрипом глотая воздух. Согнулся, зажав ладонью правый бок. – Что? – Я облизнула сухие губы. – Рана? – Какая… рана. Фуууу… – Он сдернул капюшон. Пот тек у него по вискам и по крыльям носа, волосы встопорщились мокрыми перями. – Мне не семнадцать лет… увы, госпожа. |