Книга Горький конец, страница 59 – Пенн Кэссиди

Она рассмеялась, и звук был мягким и страстным.

— У меня нет намерений причинять тебе боль, маленький волчонок, — сказала она. Я стиснула зубы, услышав это прозвище. Только Тэйн может называть меня маленьким волченком.

Она лучезарно улыбнулась мне, ее глаза сияли пылающей красной силой. От нее действительно захватывало дух, если отбросить злобность. Нетрудно было представить, почему люди падают ниц, чтобы поддержать ее.

— Чего я хочу, так это чтобы ты и твой маленький отряд присоединились к моему делу, — сказала она со всей уверенностью, какая только есть на свете. — Вы думаете, что я злодей, но все неправильно поняли.

Настала моя очередь рассмеяться.

— Ты, блядь, бредишь.

— Правда? — спросила она, притворяясьобиженной. — Или я просто выполняю работу, необходимую для освобождения нашего вида от оков, которые наложило на нас человечество?

— Похищая дарклингов и экспериментируя на них против их воли? Да, ты такой спаситель.

Она покачала головой.

— Ты неправильно смотришь на все это. В этом проблема таких молодых, как ты. Ты думаешь, что знаешь все. Думаешь, что у тебя высокие моральные устои, потому что отказываешься пролить немного крови. — Она подошла ближе, как будто заглядывая по другую сторону окна. — Но ты проиграешь, если пойдешь против меня, Беатрикс. Ты, Сиренити и ваш гарем мужчин, которых вам удалось перетянуть на свою сторону, проиграете.

— Я так не думаю, — сказала я, делая шаг ближе к ней, несмотря на то, что мне хотелось описаться. — Я думаю, ты сумасшедшая, старая ведьма, которой стало скучно. Я думаю, ты жаждешь власти и безжалостна. Ты используешь людей, манипулируешь ими и пытаешь себе подобных. Какой самодовольный психопат может делать все это и называть себя хорошим человеком?

— Ты рассуждаешь как ребенок. Жаль. Вы с Сиренити могли бы совершить великие дела, если бы только знали, как выбирать друзей чуть мудрее.

Я стиснула зубы, крепко сжав кулаки. Я чувствовала, как гнев кипит внутри меня, словно лава, готовая вырваться наружу. Но мне нужно было контролировать это, если я хочу выйти из этой ванной живой.

— Как ты все это оправдываешь? — Спокойно спросила я. — Как ты можешь смотреть на себя в зеркало, зная, что пытала и убивала себе подобных? Независимо от того, с какой стороны ты на это смотришь, ты гребаное зло.

Она подняла бровь и слегка наклонила голову, как будто тщательно обдумывая мой вопрос.

— Мораль субъективна, — наконец сказала она, пожав плечами. — Что правильно или неправильно, зависит от точки зрения человека.

— Это не имеет смысла, — недоверчиво возразила я.

— Так и есть, — коротко ответила она. — Когда ты живешь так долго, как я, границы между тем, что по-настоящему правильно, и тем, что неправильно, начинают стираться. Я пережила невообразимые ужасы от рук людей, которых ты так сильно любишь. Большинство из нас пережили. Твой дядя был одним из нас, и даже он относился к дарклингам так, как будто мы были мерзостью. Пора тебе понять, что правосудие не всегда приходит мирным путем. Иногда нужно протянутьруку и принять его.

— Ты собираешься убить меня или просто продолжишь трепаться? — Я сплюнула. — Мне надоело слушать, как ты пытаешься оправдаться.

— Ты просто не хочешь признать, что какая-то маленькая часть тебя знает, что я права.