Книга Тайна проклятого дара, страница 95 – Наталья Русинова

– Дару со мной повезло, понял?! Я его из беды выручать пришла, а ещё понимаю во всём и люблю! А это в супружеских отношениях первейшее дело! А остальное…

Она перевела дух и буркнула уже потише:

–Остальное… Потом как-нибудь сами решим. И ничего я не устыдилась! Старым богам всегда была угодна горячая плотская любовь, особенно молодая, мне бабушка потихоньку от деда сказывала, когда шестнадцать зим стукнуло. А с новым… отец Дионисий из Коледовки считает, что главное – в брак вступить и блюстися блуда на стороне. А там уж… Поговорка такая есть: «Грех – пока ноги вверх, а как опустил,так Бог и простил»^[1], не слыхал?

– Не слыхал, – Комель тихонько рассмеялся. – Но одобряю. Правильная поговорка.

Кажется, он на её выпад совсем не рассердился. И потому Яринка заметно приободрилась.

– Противно мне не потому что они… вот так. А потому, что у вас тут все со всеми! Ещё и на людях! Даже зверьё неразумное для срамных дел в кусты прячется, чтобы лишние глаза не пялились, а вы?! Свою невесту вот там представь на месте Жолки, любо было бы глядеть?

– Нет, – согласился лешак. – Не любо. Но у меня и невесты никогда не было.

И снова усмехнулся кривенько.

– Не встретил я ни разу девицу на воле, которая бы не драпала от меня с визгом. И никому из наших с этим не повезло. Только Дубине и Чурбану… очень давно. Потому для нас это тоже навроде былички или побасёнки, которую можно у печки рассказывать. О родителях, детях и невестах, которые примут тебя таким, какой ты есть.

Из коридора, откуда они только что ушли, доносились отголоски смеха и женского визга. Кто-то вдобавок начал дуть в свиристелку, от музыки которой нормальному человеку захотелось бы не плясать, а заткнуть уши. Комель стоял у стены, большой, рогатый и очень печальный, и у Яринки вновь перехватило горло, но уже от жалости.

– Я тебе тихонечко на ухо что-то скажу, хочешь? – осмелела она окончательно, а затем, дождавшись, пока лешак наклонит голову, шепнула: Сюда дружина княжеская едет, Дара вызволять. Его отец – сам воевода. Моя сестрица с женихом и одним из ваших, которого Пеньком кличут, уже наверняка добрались до места, где они лагерь разбили. Вас всех вытащат и проклятие снимут.

С лица Комеля, и без того сероватого от природы, и вовсе сошла всякая краска.

– П-правда? – голос его дрогнул.

– Правда, – Яринка почуяла, как на глазах против воли выступили слёзы, и заморгала, чтобы их смахнуть. – Так что будет у тебя невеста. И дом. И родители, если они ещё живы… Ну хоть кто-то из родичей остался обязательно! Моих отца с матерью лихорадка забрала, а бабка с дедом ничего, скрипят потихонечку. И дальняя тётка в Торуге обитает, почти под княжьим подворьем. У тебя тоже непременно кто-то есть в живых! Найдём! Главное – выбраться отсюда и Дара из подземелья вытащить.

– Дара, – протянул Комель, ну точно как Пенёк на поляне в лесу. – Красиво.

И вдруг потянул её за рукав.

– Пойдём. Не надо на кухню. Знаю, ктонам поможет.

Яринка не успела даже испугаться, не то что воспротивиться. Только ахнула – кому он собрался рассказывать о планах против хозяина? Тут же все поголовно не могут сделать с ним ничего дурного: ни напасть и башку отсечь, ни отравить, ни даже просто сбежать от проклятия!

Но лешак не стал дожидаться ответа, а просто сжал тяжёлыми (и впрямь как дерево!) ручищами её плечи и чуть толкнул вперёд. Шаг – и вступили оба в уже знакомое зеленоватое марево. Другой – и вышли у огромного окна, в которое лился закатный солнечный свет.