Книга Тайна проклятого дара, страница 129 – Наталья Русинова

В крохотном котелке на костре томился отвар для укрепления лешачьих сил. Да, они сами способны были заживить раны и увечья – превращением в человека и назад в лешака. Но диковинная эта способность могла использоваться не бесконечно, Яринка прекрасно помнила, как шатался на выходе из подземелья Дар.

Сердце вновь болезненно сжалось – как он там? Комель, то и дело подтаскивавший к ним в овраг раненых, каждый раз заверял, что с ним всё в порядке: самолично изничтожил почти десяток тварей, а теперь прикрывает с тыла батьку-воеводу – руки-сучья, способные вырасти в один присест, в бою оказались отличным подспорьем.

– Ими и размахивать не надо, знай выпускай да умрунов на острие насаживай, – фыркнул он в последний приход, спуская с плеч воющего в голос Стёпку.

От его ранения Ольга так и прыснула смехом, невзирая на усталость, – три страшенные головы, сидевшие на плечах чудища с тоненькими оленьими ножками, сейчас повисли, держась зубами, на ляжках и седалище дружинника.

– Эти раны мы живо залатаем, – ведьма разогнулась и вытерла пот со лба. – Комель, клади сюда, надо уродам этим зубы разжать, иначе портки порвём, и куда ему в таком виде дальше биться? А потом стянуть аккуратно…

– Тебе не положено на срам чужой смотреть, ты баба молодая, – со стоном попытался возразить дружинник, но Ольга не чинясь хлопнула его ладонью по второй ляжке, уцелевшей.

– Успокойся, паря, думаешь, я там чего-то не видела? К тому же я вдова и замуж больше не собираюсь, мне можно.

И теперь Стёпка лишь рычал, когда ведьма с помощью Комеля разжимала мертвым головам зубы и отшвыривала их в сторону. Не только от боли, но ещё и от обиды.

– Ты уж заживи мне это позорище, колдовка, за ценой не постою, – то и дело повторял он. – У остальных раны боевые, кому в грудь, кому в плечо или пузо попало, домочадцам и девкам показать не стыдно. А мне чем хвастаться? Тем, что задницу в первом же серьёзном бою едва не откусили?!

– Тем, что ты сражался с мертвяками и выжил, дурень, – фыркнула Жолка, сейчас следившая за костром вместо Ольги. – Всем подвигамподвиг будет. Девки ещё и пожалеют – вдруг тебе, убогому, и чего поинтереснее отгрызли?

– Типун тебе на язык! – рассердился было дружинник, но тут же взвыл: Ольга плеснула зелье прямо на кровоточащие следы укусов. – Ай, что ж дерёт-то так?! Аж до костей!

– Трупной гнилью хочешь заболеть? – подняла ведьма брови. – Нет? Вот и терпи.

Яринка, раскладывавшая принесённые моховиками цветы и травы на отдельные кучки в виде лепестков, стеблей и листьев, только головой покачала.

От усталости ломило спину, но останавливаться нельзя, раненые шли нескончаемым потоком. Благо, погибших на их стороне пока не было. С самыми тяжёлыми помог леший: погрузил их в диковинный беспробудный сон, позволяющий, как оказалось, удерживать душу в теле сколько угодно. Теперь вояки дрыхли, оплетённые корнями и мхом, ну точь-в-точь коряги, с избытком лежащие около любой тропы в чаще. Людей в них выдавали лишь торчащие наружу носы, чтобы не задохнулись.

Чуть выше на тропе так же, вповалку, спали остальные ведьмы. Как Ольга и предсказывала, поганый колдун начал звать их сразу же, как закончились стражники и служки. Увы, Рымарь с перерезанной глоткой стал первым, но не последним в скорбной череде его жертв. Ведь для того чтобы удержать сотню умертвий в подчинении, Твардошу нужна была прорва сил.