Книга Забытые боги: Пепельное солнце, страница 236 – Ан Тала

– Закончим этот разговор, – губы Ма Сульхэ слегка дрогнули, будто тень улыбки коснулась их. – Нам предстоит ещё многое сделать, прежде чем Мгла безвозвратно окутает земли смертных. Вы предложили подождать, но я считаю, что мы ещё способны ускорить поиски Бо Ючке. Ваша помощь будет как нельзя кстати, если вы все ещё заинтересованы в этом, как и Лунный Пантеон.

Змея наконец втянула клыки в прозрачную голову без глаз и ослабила хватку.

– Несомненно, Ма Сульхэ. Я испытываю неимоверное желание вонзить в глотку Бо Ючке кинжал поострее. Или вы думаете, что я с легкостью готов простить ей смерть моего дорогого дяди?

Ма Сульхэ молчал, а я неотрывно следила за тем, как набитое до отказа тело змеи лениво проплывает мимо, скрываясь в глубине озера, а ссохшееся тельце карпа всплывает на поверхности.

– Пора, – коротко промолвил Ма Сульхэ, отворачиваясь. – Время сейчас на нашей стороне, поэтому не стоит тратить его на пустые разговоры.

– Да, верно, – согласно кивнула я, отрывая взгляд от озера. – Но я бы не сказал, что провел время за праздной беседой, Ма Сульхэ.

Бог Войны остановился и оглянулся.В его глазах невозможно было прочитать ни следа мысли, но вот губы… Он никогда не умел контролировать их движение.

– Вам пора возвращаться в Юдоль Солнца, – спокойно проговорил Ма Сульхэ. – Здесь вам более нечего делать. Отныне все вопросы мы будем обсуждать через илпасов. Ни к чему рисковать быть раскрытыми Солнечным Пантеоном.

Страх. Должно быть это испытывал карп, когда змея забирала у него драгоценную жизнь.

– Конечно, Ма Сульхэ, как скажете, – я учтиво поклонилась. – Я и так слишком задержался в чужих владениях.

Ма Сульхэ кивнул и плавным шагом двинулся прочь. Когда его невысокая фигура скрылась в сумраке звездной ночи, я достала из кармана простой белый мешочек и заглянула внутрь.

– Пора, всё верно, Ма Сульхэ. Пора уже покончить с наскучившими играми.

Содержимое мешочка глядело на меня с интересом, сверкая золотом радужки.

– Ну здравствуй, дядя. Приступим?

Глаз не ответил мне, но я знала – он давно томился в ожидании этого момента. Момента своей мести.

Одурманивающая прохлада цветущих садов, гнилостная вонь чернокаменного здания, окруженного безмолвными хранителями, сменились резким запахом спирта и травяных настоек. Среди сонма благоуханий Дилфо различил знакомый с детства аромат замоченной в речной воде питении, коих много растет по песчаным берегам овлесской реки.

Росло… Реки ведь больше нет.

Боль резко вернула Дилфо в сознание, но болело не тело – оно пребывало в задумчивой дреме – болело нечто другое, запрятанное глубоко, в недрах плоского живота, за маленькой точкой пупка. Это нечто ныло, словно гнилой зуб, который вот-вот выпадет, заставляло изнывать от желания выцарапать изнутри зудящее «что-то», избавиться от него навеки.

Дилфо поморщился и слегка шевельнулся. До слуха донесся излишне громкий шёпот, который не прекращался с того самого момента, как сознание Дилфо вернулось из нескончаемого потока чужих сновидений. Ранее мальчик принимал шёпот за звон в голове, но теперь смог различить в бессвязном наборе звуков нечто похожее на слова, но их значение ускользало от Дилфо, проносилось мимо, не задерживаясь в уставшем сознании.

А тем временем Тайсвен неустанно прикладывал ко лбу Дилфо примочки из питении, благодаря коим даже самых изнуренных больных можно было поставить на ноги всего за пару часов, и терпеливо выслушивал непрекращающуюся болтовню Сюльри, которая сидела, скрестив ноги, на кровати Дилфо и не скрываясь разглядывала мальчишку.