Книга Забытые боги: Пепельное солнце, страница 230 – Ан Тала

Ма Онши поднял взгляд и встретился глазами с Сунги.

– Скажи мне, бывший наследный принц, – с тихой улыбкой обратился к Сунги Ма Онши, – тем ли существам поклоняются смертные? Что это: уважение ли, страх ли, а, может быть, всё же – ненависть? Что вы испытываете, когда боги, коим вы поклонялись, коим жертвовали самым сокровенным, поднимают на вас карающий перст? Вы считаете себя верными последователями, детьми богов, надеетесь на нашу заботу и защиту, даже не догадываясь, что вы всего лишь рабы, жалкие игрушки, которыми мы вертим, как пожелаем. Жестокая правда, которую никто из вас не хочет принимать.

Ма Онши натянул невидимую стрелу на луке, притворно целясь в Сунги, а тот покорно ждал вопросов, которые не замедлили появиться на свет:

– Скажи мне, смертный, достоин ли уважения бог, который с бесстрастным лицом разит копьем своих «детей», потому что возомнил себя«отцом»? И не лучше ли тот бог, который не вводит в заблуждение, умасливая речами о справедливости и свободе? Давать надежду, а затем отнимать её, вырывать из холодного трупа, либо не давать ничего, забирая все без остатка? Каков твой выбор теперь, юный принц, когда ты оказался по ту сторону жизни? Стоил ли Бо Хулар жизни, которую ты за него отдал?

Сунги не ответил ни на один вопрос, но Ма Онши и не ожидал ответа, потому что задал их не для себя.

Бо Хулар, неотрывно глядя в бескровное лицо наследного принца, нашёл в нём ответы на вопросы, которых так отчаянно боялся.

***

Дилфо без сил рухнул, в этот раз Сунги не стал его поддерживать, он позволил мальчику безвольно растянуться на полу и даже не шелохнулся, чтобы облегчить положение Дилфо.

Вач же терпеливо ожидал, пока Сунги нарушит молчание, но тот тупо глядел на мальчика, свалившегося в беспамятстве от усталости, крепко сжимая ладони в кулаки. Вач протяжно вздохнул, отряхнул коленки, которые ещё сочились от недавних ран, и подошёл к Дилфо. Смахнув с лица мальчика светлые пряди волос, он покачал головой и тихо вопросил:

– Что он видел?

– Многое, – только и ответил Сунги.

– Он не скоро оправится от такого всплеска эмоций, надо дать мальчишке отдохнуть.

Вач легко закинул себе на спину Дилфо, несмотря на то что тот был выше ростом и плотнее. Ноги мальчика волочились по полу, а голова безвольно свесилась Вачу на плечо, но это не мешало лживому ордженцу без труда нести на себе Дилфо.

– Ты покинешь его, – уверенно произнёс Вач, устало взглянув на Сунги. – Мальчик более не желает видеть тебя рядом с собой. Чтобы он ни увидел в твоих снах, это ничего не изменит. Ты своё дело сделал, теперь сновидец в руках Храма.

– Знаю. Я давно должен был уйти.

Вач кивнул, поправил Дилфо и неспешно двинулся дальше по коридору, где в запутанном лабиринте дверей слышались негромкие голоса тех, кто шёл ему навстречу.

– А всё-таки, – произнёс Вач, остановившись. – Зачем ты спас его? Дело ведь не в том, что он сновидец.

– Нет, – холодно ответил Сунги. – Я лишь хотел ощутить то, что ощутила она в тот день.

– Тяжесть, не так ли? – тихо улыбнулся Вач. – Непомерная тяжесть вины.

Сунги не ответил, а Вач уже скрылся в полумраке коридоров.

Идея, прозвеневшая в прелом воздухе деревянной тюрьмы, разом развеяла все тревоги и волнения. Решение всех наших проблем предстало перед глазами, развеяв мрак темницы, и впереди замаячил свет желанной свободы. Осталась лишь самая малость, одно лёгкое движение духовной энергии и дело сделано.