Книга Забытые боги: Пепельное солнце, страница 203 – Ан Тала

– Бо Юкан давно растерял свое благоразумие. Воздавать почести тем, кто посмел перечить богам, разве это разумно? Какая участь ждала гигантов, сальвиров, эсканов, илонгов, лансмумов? Тотальное уничтожение! Но со времен падения кенканов, Бо Юкан проявляет безмерное радушие к жалким смертным шавкам и докатился до того, что пускает их в наши земли. Думаешь, это ничем для нас не обернется?

– Если ты испытываешь страх от деревьев, в стволах которых заточены заблудшие души то, что с тобой случиться, когда ты, Гала, встретишься с Ветром Ксанга, который поселился в землях Фу-Хо-Га? – с легкой иронией поинтересовался Бо Юлун, подперев точенный подбородок кулаком. – По слухам этот Ветер – остаточное дыхание старого бога, Ксанга, в которое тот вложил проклятие всему роду божественному. Одного дуновения Ветра достаточно, чтобы бог распался на мириады крошечных золотистых искорок.

– Чушь! – замотала головой Эн Гала, и с её волос посыпались новые янтарные огоньки.

– Никто не запрещает нам проверить: правда это или нет, – пожал плечами Бо Юлун. – Что скажешь, Гэллан? Готов бросить вызов своей трусости?

Бо Юлун повернулся к сыну и равнодушно окинул его взглядом золотистых глаз. Бо Гэллан было презрительно скривился от такого отношения, но поспешно придал своему лицу покорное выражение и произнес:

– Если отцу будет угодно…

Бо Юлун резко рассмеялся на его слова, заставив сына вздрогнутьот неожиданности.

– Вот именно, Гэллан, вот именно… – неопределенно махнул рукой он, отворачиваясь. – Мы почти пришли к древу Матхи, будьте внимательны, не упустите ничего подозрительного, – наставительно произнес Бо Юлун, а сам при этом развалился в седле и принялся вновь напевать странный мотив на одном из наречий верхних земель Вайсии.

«Что он имеет в виду? – возмущенно думал Бо Гэллан. – То есть всё, что мы встретили по пути, не являлось подозрительным? Даже существование Леса – само по себе не внушает доверия, что уж говорить об остальном».

Но он, вместе с матерью, всё же послушно оглядывался по сторонам в поисках «подозрительного», чем бы оно ни было.

На белой иссушенной временем коре деревьев виднелись испещренные мелкими трещинами лики, а иногда и тела, переплетенные с корой древа. На лицах заблудших душ застыли маски скорби, ужаса, плача, встречались и те, кто смеялся, со злобой глядел на путника или же с мольбой, сложив белесые ладони в молитве, просил обратить на себя взор. В сердце Леса Заблудших каждое дерево имело лик, который раньше принадлежал смертному существу, отдавшему жизнь за свой народ. Количество таких деревьев не поддавалось подсчету и стоило лишь гадать, живы ли до сих пор представители тех рас, за которые когда-то была отдана жизнь ныне увековеченного в молочно-белое древо великого героя.

Но боги не задавали себе подобных вопросов, они продолжали идти вперёд, кто целенаправленно, а кто, вынужденно подчиняясь, пребывая в совершенном неведении.

– Ты уверен, что здесь нас может ожидать нечто живое? – недоверчиво вопросила Эн Гала, когда они обошли кругом центр, но так ничего и не нашли.

– Это зависит от того, дорогая Гала, – сонно начал Бо Юлун, – какую концепцию жизни ты имеешь в виду.

– Ты сам прекрасно понимаешь, что я имею в виду! – прокричала в тиши богиня Огня, останавливаясь. – Тут нет никого, кроме этих застывших душ, Бо Илхюз провел нас, здесь нет никого, кто мог бы подсказать нам дорогу в Юдоль Смертных!