Онлайн книга «Чужая. На пороге соблазна»
|
Дальше — сжавшиеся в плотную линию губы Амели и ее отчётливо усилившийся озноб. Который Резкая постаралась скрыть, а вот я не смог пропустить. — В душ, — скомандовал я и, когда Амели потянула край толстовки вверх, намереваясь от нее избавиться, повторил уже с нажимом: — Ты идёшь в душ. И это не обсуждается. — Лукашин, ты с ума сошел? — возмутилась Резкая. — Какой душ? — Горячий, Амели, — отрезал я. Подошел к ней и увлек за собой к шкафу, из которого поспешил достать полотенце, спросив: — Второе надо? — Нет, — подала голос Резкая. — Хоть какой-то прогресс, — выдохнул я, имея в виду не количество полотенец, а найденную точку соприкосновения. — Поехали дальше. Есть футболки, майки, джерси «Лэйкерс» и… — Джерси, — выбрала Амели и помотала головой в ответ на мой следующий вопрос: — Спортивки или шорты? — Не надо. Я сложил вещи стопкой, протянул их Резкой и удивился отсутствию протестов с ее стороны. Как и исчезновению удивившего меня эффекта кислоты с паникой отприкосновения, когда пальцы Амели столкнулись с моими. Случайно, но ощутимо сильнее допустимого. — В душ, — напомнил я, делая шаг назад и разрывая дистанцию. Которая тут же напомнила о себе появившимся покалыванием в подушечках пальцев. Далеко — нет. Вплотную — тоже нет. Что-то среднее — жжет. Бред! Я посмотрел на свою ладонь и сразу же перевел взгляд на Амели, спросившую у меня: — Что бред? — Не важно. Просто мысли вслух, — отмахнулся я и направился разбирать пакеты с купленными продуктами, буркнув первое, что могло попасть под определение бреда: — У меня фена нет. Я про это, если что. Я умудрился зависнуть от одного прикосновения, но, организовав себе чашку эспрессо, быстро нашел объяснение странной «забывчивости» у Резкой. Запах кофе словно перезагрузил зависший в моменте мозг и выдал простой и логичный ответ. Успокоительное. Именно оно могло и стало причиной отсутствия реакции на прикосновения, а затем притупило и остальное. Замедленное восприятие окружающего, показавшиеся мне странными взгляды на руку, возникший и тут же угасший протест — все объяснялось действием успокоительного. Оно отрубало раздражители и не давало Резкой акцентироваться на них. Давило любые попытки сконцентрироваться на чем-то конкретном и размазывало значимость. Защитить мозг от перегрузки и дать ему передышку — первостепенно. Анализировать и переживать — после. Кивнув этим мыслям, я выложил купленные продукты на рабочую поверхность кухонного островка. И, кажется, впервые не понял, что мной двигало в магазине. Пара охлажденных стейков, связка бананов и молоко. Упаковка помидоров черри, латук, оливки и консервированная кукуруза. Пакет картофеля, сахар и пломбир. Рассматривая купленное, в голове отчетливо щелкало, что в моменте, когда я брал что-то и клал в корзину, у меня было четкое понимание, зачем беру и для чего. Сейчас же — ни одной мысли, кроме как: «Что из этого можно приготовить?» Стейки — понятно, что жарить. Картофель — с молоком получится пюре. Остальное — салат и банановый коктейль? — Пиздец я лагаю, — рассмеялся я внезапно очевидному. И чуть не захлебнулся истерическим хохотом, когда услышал шум льющейся в душе воды. Сам того не осознавая, я взял все для ужина, который чаще всего готовила мама. А Резкая дополнилазвуком не раз виденное в доме Сандерса. |