Книга Графиня из захудалого рода, страница 96 – Ольга Шах

- То есть, я женился на собственной сестре по отцу? – на Генриха было страшно смотреть.

- Боюсь, что теоретически, да. Генерал не собирался выпускать денежный поток из рук. Он понимал, что ты денег считать не станешь. Да и твоей глупенькой женой он всегда манипулировал, как мог, убеждая в том, что она обязана запрыгнуть в твою постель. Правда, Герман, давно что-то подозревавший, как мог, уберегал Дитриха от деда, от его влияния на малыша.

- Я уж к своему воспитаннику и так, и этак, всё без толку, - без малейшего сожаления откликнулся старик и закряхтел: - Вы уж окажите такую милость, помогите спустить мою коляску с крыльца.

Я же, бросив взгляд на совершенно подавленного мужа, резко подошла и перевернула инвалидную коляску набок, заставив деда с руганью выкарабкиваться из-под неё и самостоятельно вставать на ноги.

- Ну вот, и болезнь отступила, - констатировала я, глядя, как старик бодро похромал вниз, не забывая осыпать нас проклятиями.

Но, Генрих слабо реагировал на происходящее, не даром я долго сомневалась, говорить ли о том, что у генерала никогда не было детей.

- Поверить не могу, что Дитрих – он мне, кто получается?

- Сын, - с нажимом ответила я. – У твоего отца был только один ребёнок, это ты.

- Но, а как же тогда его любовница и Матильда?

- Не думаю, что жена генерала родила дочь от твоего отца, - призналась я. – Слишком уж довольной была графиня Хельга, когда смеялась над ним.

- Хорошо, - через силу признал Генрих и отчаянно мотнул головой. – Тогдаоткуда ты узнала, что генерал не инвалид?

- Его работники, когда говорили, что хозяин редко их навещает, ничего не упоминали про инвалидную коляску, милый.

Наш разговор прервал осторожный стук в дверь и в небольшой щёлке возникла голова лакея.

- Прошу прощения, господин генерал только что покинул усадьбу и велел вам долго жить в любви и согласии, - после чего тут же испарился после взмаха руки Генриха.

- Он наверняка направился в свой дом! – забеспокоилась я. – Почему ты его не остановил?

- Ах, это… - мой супруг подтянул меня к себе поближе, усадил на колени, уткнувшись сзади мне в шею и продолжил: - Я оповестил общество сирых и убогих, что в Нойдорфе им принадлежит один славный дом. Думаю, что он придётся им по вкусу!

- Тётя Труди, ты только посмотри на это! Я уже сам могу держаться в седле! А можно малыш Фридрих тоже покатается? – радостно завопил мой старший племянник, чем заставил мою сестру Лионеллу вскочить из кресла, дабы бежать на манеж с громкими криками: «Смотрите за моей кровиночкой, как бы чего не случилось!».

- Конечно, можно, дорогой! – крикнула я. – Только уговаривать моего сына будешь сам!

Я не сомневалась в том, что трёхлетний Фридрих предпочтёт общество собственной няни прогулке на пони, а потому даже не сдвинулась с места, предпочтя прятаться от летнего зноя в тени персиковых деревьев.

- Герман, - я всё же позвала мужчину, стоящего неподалёку, решив, так сказать, проявить материнскую (и тётскую заодно) заботу, - всё ли в порядке с детьми?

- Даже не сомневайтесь, госпожа графиня, - поклонился тот. – Вы же знаете, что Зевс у нас очень воспитанный пони и никогда не скинет ребёнка.

- Знаю, - вздохнула я и тяжело поднялась из кресла, переваливаясь, как утка (восьмой месяц беременности давал о себе знать). – И вообще, прекращая меня называть графиней! Ты же знаешь, как мы с мужем к тебе относимся!