Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 88 – Елена Штефан

Практически для любого нрекдольца такая вольница — нонсенс. Для землян, по крайней мере, этих землян свобода — это форма существования. Единственная. Потому Раим и просил Ольгу и ее друзей в свой род, но короли подсуетились шустрее. У Шенола все силы уходили на то, чтобы удержать на языке словесные конструкции из репертуара Жеха. Наверное, Эрик что-то почувствовал, потому что передернул плечами, как будто шелковая сорочка вдруг оборотилась кусучей дерюгой. То, что Ольга обернулась к нему в непонятной ситуации, оказалось неожиданно приятным.

— Высокий статус? — с растерянной улыбкой уточнила Ольга, снизу вверх глядя на Эрика, но в чуть прищуренных глазах закипал гнев, обещая королёнышу трепку. — Лавэ Шенол соответствует вашим требованиям, ваше величество?

— О, это идеальный вариант, — перехватил инициативу разговора Эльзис, — теперь ваш статус дамы из рода Керонов вполне соответствует величию дома Шенол.

Акустическая магия разносила тихие голоса величеств по огромному залу, и публика все громче роптала, явно не понимая, за что этим техномирянам такие привилегии. Не понимая и не принимая. Вот это блеклое и старое претендует на самогó Шенола? Да как только смеет!

То ли подчиняясь заранее определенному сценарию, то ли специальному знаку, заиграла музыка. Ольга откровенно оглядывалась, пытаясь определить источник звуков, но у нее не получалось. Мелодия лилась отовсюду, как и свет магических люстр. Та еще гадость эти люстры. Яркие и бескомпромиссные, как бестеневые хирургические лампы в операционных. Оля позволила себе едва заметную усмешку: так вот откуда внезапная забота величеств. Вот же ж хамло коронованное. Дали трем женщинам чуть более полусуток на подготовку туалетов. Без средств, без помощи, без инструкций по великосветской моде. А потом — хоба — и целая камеристка королевы-матери в услужение. Для оказания срочной косметической помощи. Магической, разумеется. Даже Ольга, не слишком в прошлой жизни уделяющая внимание косметическим изыскам (просто потому, что верила — муж ее всякую любит),и то понимала: в этом беспощадном освещении косметическая культура землян бессильна. Это как прийти на прием в посольство в сценическом гриме артистки балета. Или как представительницу субкультуры гóтов в боевой раскраске запустить в компанию монашек пушкинской эпохи. Выглядело бы грубо, пошло и очень-очень неуместно. Ольге бы благодарность испытать: позаботились, не дали опозориться и выставить себя бледной полупрозрачной, а главное — очень немолодой молью. А в ней нарастало тихое расчетливое бешенство: никто на этот слет пираний и крокодилов не напрашивался.

— Аррата Ольга соблаговолит подарить мне первый танец? — Эльзис обозначил вполне уважительный поклон и протянул руку в почтительном приглашающем жесте.

Оля протянула руку в ответ, краем глаза отмечая, что Эрик приглашал Серафиму. Черт! То есть всемилостивая шельма! Она же не умеет! Что-что, а местные танцы не входили в зону ее интересов! До сих пор не входили! Ольга не осрамилась бы даже в танго, но едва ли здесь подобное танцуют! Непривычная ритмика местной музыки не вызывала отклика в душе, а примитивные, как шотландские волынки, звуковые всполохи просто отвращали.

— С удовольствием, ваше величество! — Ольга машинально присела в подобии реверанса. В этом мире не принято приседать в раскорячку, но кланяться на сорок пять градусов не хотелось. Хоть стреляйте! Коронованный придурок даже не подумал, что ей незнакомы местные танцы.