Онлайн книга «Сделка»
|
Таких наглецов духи забирают играючи. Я сделала вдох. И ступила босой ногой на первый камень, туда, где летела распростершая крылья птица. В грудь ударило волной воздуха, в уши – встревоженный птичий клекот. Я подняла колотушку. «Бооом»! – натужно и сердито отозвался бубен. Птичьи крики стали громче, я ощущала их крылья и когти, царапающие тело. Стая металась вокруг меня, заглядывала в глаза, пытаясь схватить душу. Но шаманская корона не подвела – взгляд надежно прятала занавесь из костей и бусин. Окружающий мир померк, растворяясь. Второй камень с извилистыми линиями – и по ногам поползли змеи. Много змей! Сотни гадов, скользящих по голым ногам. Пробирающихся под шаманское платье, оплетающих тело, руки, шею. «Бом-боооом!» – кричал бубен. С каждым шагом идти все труднее, призрачная трава оплетает ноги, цепляется за подол. Бубен кричит и рвется из рук, словно раненое животное. На третьем камне я слышу бегущую за мной стаю… Мои следы заметает ветер, воют волки, остро и мускусно пахнут медвежьи шкуры, лисы кусают за ноги… И я танцую. Кружусь с птицами, вою с волками. Катерина Липницкая исчезает и остается лишь Кая, дикая Кая. Рожденная у Кургана безымянной матерью, брошенная на съедение зверям, найденная шаманкой и живущая в чаще. Бегущая по следу зверя, поющая со стихией. Я становлюсь ею, хохочу как безумная, стучу в бубен. Я забываю себя. Пансионат, глупые девчонки, ненужные уроки… все это так бессмысленно. Все тонет в пучине вод и ветра, все растворяется в силе тайги. Она в моем сердце. И я – ее сердце. Вокруг меня звери и птицы, путь духов – уже зримая тропа, расширяется до бесконечности, уводя туда, откуда никто не вернется.И я бегу, я смеюсь и плачу, возвращаясь к истоку. Бубен такой тяжелый, хочется бросить его в траву… хочется освободиться. Что-то внутри бьется и бьётся о клетку тела, пытается вырваться. «Бооом!» «Уронишь бубен – и уже не вернешься, малышка Кая…» – шепчет кто-то совсем рядом. Я не оборачиваюсь. Птичьи крылья уже не ранят, лишь гладят лицо мягкими перьями, зовут за собой. «Бом-бом-бооом!» Темп ускоряется. С неба хлещет дождь, мир разрывают молнии. У черного столба вспыхивают огни. А потом сливаются в один – огромный. Сквозь завесу пламени я вижу, как столб растет, он уже выше меня, а потом увеличивается до размеров исполинского кедра, крона качает на ветвях облака и звезды. По черной шершавой коре двигается он – Хозяин. Медленно, неспешно ползет огромное тело, блестит обсидиановая чешуя. Смотрят сквозь огонь глаза – человеческие на нечеловеческом теле… Он увидел меня. И волна прокатилась по шкуре… Стучит бубен, и сердце тоже стучит в такт. Все быстрее и быстрее. Волчья стая завыла и отстала, с глухим ворчанием отошли медведи, спрятались лисы… и лишь птицы кружат рядом, не желая отступать. Но и они сдаются. Слишком велика сила того, кто смотрит на меня. Я остаюсь одна перед ним. Тот-кто-спит. Хозяин Кургана. *** – Ну здравствуй, – сказала женщина в расшитом шаманском наряде. Я моргнул и оглянулся. Только что я был в пансионате и еще видел недовольное лицо Печорской, а теперь вот стою посреди зимнего леса. Шаманка качнула головой, и ее взгляд зацепился за медальон на моей груди. – Вот как… – протянула она со странной интонацией. Что в ней было? То ли осуждение, то ли смирение. Я не понял. Но гораздо больше сейчас волновало не это. Лес казался… странным. Я не мог определить время суток, то ли вечерние сумерки, то ли рассветный туман. Голые кроны местами облепил снег, подножья затянуло белесое марево. А сами деревья тоже казались иными, по крайней мере я не видел возле пансионата таких великанов. Да и никакого пансионата поблизости не наблюдалось. |