Книга Четвертое правило семьи Райс, страница 88 – Оксана Гринберга

Или, быть может, мы все погибнем в Проливе Бурь – такой исход событий тоже нельзя было исключать.

***

Море оставалось спокойным почти весь первый день пути.

Ветер то натягивал парус, то замирал, оставляя наш корабль поскрипывать и мерно покачиваться на волнах, и тогда гребцы налегали на весла. Правда, небо затянуло еще с полудня, и только редкие проблески солнца иногда прорывались сквозь серые ватные облака.

Мы держались вместе – все три драккара. Шли почти вровень, изредка обмениваясь короткими сигналами.

Никаких признаков приближающейся бури я не замечала, но меня не оставляло ощущение, что в воздухе словно разлито напряжение.

Я не видела его глазами, не могла пощупать руками,но с каждым вдохом оно будто просачивалось все глубже и глубже в мое существо, вызывая бессознательную тревогу.

Но, быть может, дело в предостережении Харальда, сказанном королем на берегу, которое запало мне в душу?

Пролив Бурь и слишком опасные весенние штормы, заявил он перед самым нашим отплытием. Ну вот как мне выкинуть его слова из головы?

Измучившись отгонять дурные предчувствия, я начинала смотреть на Рейна. Сосредоточенный и спокойный, он часто стоял у руля, сменив Йорена. Иногда переговаривался со своим штурманом Торгейлом, а затем поворачивался и тоже смотрел на меня.

Глядел так, что в моей груди появлялось тепло, которое горячей волной разливалось по всему телу.

Мне казалось, что я буквально купалась в лучах его любви.

Рейн любил меня, а я – его, – твердила себе. Мы все делаем правильно, выбрав Сигнис конечной целью нашего путешествия. С нами – верные люди, а над нами – верные драконы, и мы обязательно доберемся до места, куда ведет нас судьба.

И сделаем это без происшествий.

Но к вечеру я заметила, что Рейн стал все чаще всматриваться в небо на северо-востоке, хмуря брови. Именно там начинался Пролив Бурь, но на все мои вопросы Рейн лишь качал головой и пожимал плечами.

Тем временем на грудь и голову стало давить еще сильнее. Это чувство мешало мне сосредоточиться и беспрепятственно окунаться в магические потоки, чтобы надувать наш парус, – все почему-то казалось мне смазанным и неясным.

Зато Райни преспокойно поднималась то над облаками, то возвращалась ближе к волнам. Парила рядом с нашим драккаром, не отлетая далеко. Но мою драконицу ничего не тревожило – она уверяла меня, что нет никакой причины для беспокойства.

И правда, за целый день такой не нашлось.

К ночи все три корабля встали на якорь у крохотного скалистого островка, но высаживаться на него не было смысла – на этом клочке земли нашлось место только для наших уставших драконов. Райни забралась повыше, свернувшись клубком на каменном выступе, другие устроились чуть ниже, в тени утеса, и тотчас же заснули.

Вот и я тоже улеглась рядом с Рейном на разложенном на палубе одеяле. Первый раз в жизни так близко к нему!..

Уткнулась в его грудь, чувствуя, как он обнимает меня, прижимая к себе. Целует в волосы, в висок, а потом уже я поцеловала его в губы, и он меня – в ответ.

Да так, что я еще долгоне могла потом заснуть.

Но все-таки задремала под недовольные крики чаек, которых прогнали с насиженных мест драконы, и под негромкий храп наших гребцов и редкие переговоры часовых.

И проснулась на рассвете, но уже одна. Рейна рядом не оказалось – корабли готовились к отплытию, и он привычно занимался всеми делами одновременно.