Книга Ноктюрн для капитана, страница 146 – Галина Маркус

Да нет – Хелен отказалась от Питера? Исключено. Стараюсь отмести эту мысль побыстрее, во избежание ложных надежд. Наверное, Кэп оставляет должность, а пока он заканчивает на Доре дела, Хелен обустраивает на Ветте их новый быт. Это симпатичная маленькая планетка, она далеко от Прилусты, между Землей и Дорой. На этом и останавливаюсь. Но все равно с нетерпением жду новой связи с Энн. Ругаю себя, но жду.

Но и следующий раз оказывается неудачным. Как раз через месяц мы находимся на гастролях в самой глуши. Природа Орфесты настолько разнообразна, что никогда не знаешь, в каких условиях будешь выступать. Например, в прошлый раз мы играли на огромном плато, окруженном горами янтарного цвета. Народ слушал нас, сидя и стоя вокруг. Горы светились внутренним светом и одновременно отражали небо. И акустика была потрясающей.

А на этот раз мы выступаем… в океане. Да, да, здесь есть такие разрозненные поселения, маленькие островки, на которых живут по несколько десятков человек, но мы никогда и никому не отказываем в концертах. Музыку здесь обожают и очень ждут. Мы летим на крошечном воздушном суденышке, скрючившись и едва уместив свои инструменты, потому что большие лайнеры сюда не летают.

Народ собирают на плавучих платформах и рассаживают на особой трибуне, подвешенной над водой на сложной конструкции. В итоге наши слушатели буквально висят в воздухе. Здесь тепло,ветер доносит ароматы фруктовых деревьев с островов. Оркестр располагается на одном из них, самом открытом, и нам тоже кажется, что мы парим в бесконечном пространстве океана и неба, сливающихся друг с другом. Неудивительно, что признаком восторженной реакции публики здесь является долгое и глубокое молчание, которое нельзя нарушить. После нашего выступления слушатели замирают минут на десять. Я с трудом это выдерживаю, но что делать, нельзя показаться неблагодарной.

Ночевка дается нам всем непросто. Нас обещают расселить по «домам», и только позже открывается, что ночуют местные на деревьях. Потом это, наверное, будет весело вспоминать, но огромному музыканту с планеты Куртейф, да и моей Процелле явно не до веселья. Да еще надо разместить где-то редкие инструменты…

По возвращении обнаруживаю, что сеанс связи все-таки был, точнее, меня вызывали. Меня ждет голосовое письмо от Хелен, предусмотрительно запечатанное паролем. Наговорила она его, судя по дате, незадолго до нашей беседы с Энн, но онлайн-передача записи состоялась только в последний сеанс связи с Дорой.

Я неприятно поражена. Ну, что ей опять от меня надо? Никогда не могла понять этих женских разборок, кому принадлежит мужчина, обвинений или угроз. Если у нее есть претензии в отношении Питера – пусть предъявит ему. Почему ей нравится считать виноватой меня?

С неприятным чувством включаю дома письмо. Система распознает мой голос, и я слушаю голос Хелен.

«Здравствуй, Муха. Прости, но буду называть тебя так, уж так ты мне запомнилась. Ничего, потерпишь. Не удивляйся, но я покидаю на время Дору и должна кое-что прояснить с тобой. Адрес мне дали на базе и обещали передать тебе это письмо после моего отъезда. Видишь ли, твоим приятелям я не доверяю.

Я могла бы ничего этого тебе не говорить, но я решила поступить по совести. Ты должна это знать. Тебя нет на Доре уже второй месяц – не могу сказать, что я расстраивалась. Но я много думала – не поверишь – о твоих словах. И о причине нашей – моей, разумеется, – проблемы с Питером. Похоже, ты не так глупа, как я полагала. По крайней мере, ты сказала одну умную вещь – про поводок, на котором я держу Питера. Про то самое чувство долга, упираясь в которое я никогда не узнаю, насколько он любит меня на самом деле. Про женскую гордость, в конце концов. Неужели, подумалая, какая-то Муха уважает себя больше, чем я? Почему я обращаюсь с Питером с таким недоверием?