Книга Бессильная, страница 220 – Лорен Робертс

А потом я действительно оказываюсь в его окружении. Его грудь вопросительно прижимается к моей спине, безмолвно спрашивая, хочу ли я, чтобы он был ближе или дальше. Я сглатываю и слегка откидываюсь назад в ответ.

Я хочу, чтобы ты был ближе.

Он не колеблется. Его рука обвивается вокруг моей середины и притягивает меня к себе, прежде чем я успеваю перевести дыхание. Я прижата к его сильному телу, зажата между ним и одеялом. В его объятиях я чувствую себя защищенной, в безопасности и так спокойно, как не чувствовала уже много лет.

Я чувствую.

Что-то в этом, в нас, кажется другим. Намеренным. Мы оба хотели этого. Мы не были вынуждены быть вместе из-за холода или из-за травмы. Я могла бы уйти, но я выбрала это. Нет, это мы выбрали. Мы выбрали друг друга.

И это пугает меня.

Его большой палец рисует холодные круги на моем животе, и мой баллон почти не мешает теплу его пальцев просачиваться сквозь него. Я закрываю глаза, чувствуя усталость, но слишком хорошо осознавая, что его тело прижато к моему, чтобы позволить себе заснуть.

Он опускает голову в лоно моей шеи, его дыхание щекочет мою кожу, когда он шепчет: — Спасибо.

Это слово пугает меня настолько, что я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Интересно, как редко принц, будущий Энфорсер, произносит эти слова так искренне.

Его лицо близко к моему, и он изучает его задумчиво, тщательно, как будто у него есть для этого все время в мире. Он наклоняет голову в сторону, аккуратно заправляя прядь волос мне за ухо. У меня перехватывает дыхание, когда его пальцы проводят по моей шее, и он улыбается, мягко, сладко и удовлетворенно. Очень довольный в этот момент.

Улыбка, которую он создал специально для меня.

— Тебя это шокирует? То, что я буду благодарить тебя? — спрашивает он, голос низкий и тихий.

Я изучаю плоскости его лица, его совершенство. — Не должно. Больше нет. — Я сглатываю, когда в голове проносится истина этих слов. Я узнала его, увидела за множеством масок человека, который представляет собой нечто большее, чем то, во что его превратил отец.

Я не знаю, как долго я его изучала, когда понимаю, насколько тяжелыми стали мои веки. Я моргаю, изо всех сил пытаясь избавиться от сна, который отчаянно рвется наружу, чтобы еще хоть немного запомнить его лицо.

Он делает то же самое, с удивлением рассматривая каждый сантиметр моего лица. Я моргаю, и мои веки грозят больше не открыться, сон смеет утащить меня от этого момента.

Его губы внезапно оказываются у моего уха, и это все, что мне нужно, чтобы открыть глаза. — Как бы ни было заманчиво смотреть на тебя всю ночь, — его голос ласков, убаюкивает меня одним предложением: — Спи, Пэ.

Мне удается улыбнуться, прежде чем спросить: — Ты собираешься спать?

— О, дорогая, я уже сплю.

Он притягивает меня невероятно близко, и я отворачиваю голову. Я закрываю глаза, и ровный стук его сердца становится колыбельной. Я чувствую, как пальцы перебирают мои волосы, переплетая свободные пряди, и шепчу: — Что ты делаешь?

Он наклоняет голову ко мне, и я чувствую, как его губы касаются моих волос, когда он шепчет: — Тренируюсь.

Я погружаюсь в дремоту, чувствуя, как Кай заплетает мои волосы, и смутно размышляя, стоит ли мне бояться того, насколько безопасно я себя чувствую с ним. Должна ли я беспокоиться о том, что в его объятиях мне хорошо и спокойно.