Книга Бессильная, страница 204 – Лорен Робертс

Неважно, болит ли мое тело или мозг от тренировок, я приветствую их. Отвлечься — лучший способ скоротать время, а у меня, похоже, есть много вещей, от которых я хотел бы отвлечься в эти дни.

— Кай, ты слушаешь, мальчик?

Я качаю головой, возвращаясь к разговору. — Внимательно, отец.

Король глубоко вздыхает, а Китт бросает на меня взгляд. Мы уже несколько часов сидим в его кабинете, обсуждая все — от смены караула до Сопротивления, о котором у нас нет никакой новой информации, поскольку те немногие пленники, что были убиты во время нападения на первом балу, уже мертвы. Впрочем, отец, похоже, не особенно обеспокоен этим фактом и вместо этого говорит об Испытаниях гораздо дольше, чем я его слушаю.

Он смотрит на нас двоих и медленно спрашивает: — Интересно, что в последнем Испытании победила девушка из трущоб, вы не находите?

Я напрягаюсь, и думаю, что Китт мог бы сделать то же самое.

Я практически отдал победу ей, предпочтя месть. Пытки вместо триумфа. Интересно, знает ли об этом отец? Знает, что я позволил ей без раздумий подойти к флагу. Знает, что я улыбался, глядя на нее, сильную и уверенную, когда она поднимала флаг в воздух.

— Она победила честно. Я не нахожу это интересным. — Слова вылетают изо рта прежде, чем я успеваю о них подумать.

Беззлобное хихиканье наполняет комнату. — В том-то и дело, — говорит отец, зеленые глаза пронзают меня насквозь так, как никогда не могли пронзить глаза Китта. — Трущобники не выигрывают.

Я напрягаюсь при этом слове, но не решаюсь перебить его взгляд. — И все же она победила.

Китт бросает на меня взгляд, но мои глаза прикованы к королю, когда он говорит: — И тебе лучше не позволять этому повториться. Не забывай, что именно ты должен победить в этих Испытаниях, и если тебе нужно, чтобы я напомнил тебе, что произойдет, если ты этого не сделаешь, я сделаю это. — Он наклоняется вперед, его голос становится смертоносным. — Я готовил тебя к этому, так что ты меня не разочаруешь. Понял, Энфорсер?

Угроза в его тоне очевидна, и я слышу, как она звенит у меня в ушах.

Проиграешь — и ты ничто.

— Понял, Ваше Величество.

И с этими словами я встаю на ноги и выхожу за дверь. Я шагаю по коридорам, чувствуя, что мне нужно ударить по чему-нибудь, нужно в сотый раз вогнать меч в столбик кровати. За все годы тренировок и освоения масок только отец всегда был единственным, кто мог заставить меня потерять контроль над собой. Проводя рукой по волосам, я возвращаюсь в свою комнату, с каждым шагом собираясь с силами.

— Кай.

Я провожу рукой по лицу и вздыхаю, когда поворачиваюсь лицом к очень недовольному Китту. — Что это, черт возьми, было? — резко спрашивает он.

Я почти смеюсь. — Это был один из самых вежливых наших разговоров, и ты это знаешь.

Китт устало вздыхает. — Слушай, я знаю, что твои отношения с отцом… сложные. Я понимаю. После всего того обучения, через которое он тебя провел, и тех ожиданий, которые он возлагает на тебя сейчас, поверь мне, я понимаю, почему вам двоим трудно ужиться вместе. Но все, что он делает, — к лучшему.

Я насмехаюсь и качаю головой, глядя в потолок, гадая, перестанет ли Китт когда-нибудь пытаться проявить себя перед королем. — Знаешь, ты мог бы думать по-другому, если бы он разрезал тебя в детстве и смотрел, как ты пытаешься зашить рану. — Я делаю шаг к нему. — Или, может быть, после того, как тебя заставили бы снова и снова сталкиваться с твоими худшими страхами, ты бы понял, что не все, что он делает, к лучшему.