Книга Последнее желание, страница 100 – Амалия Лик, Анжей Сит

– Сын, – совладав с собой, произнес Валентин. – Я так виноват перед тобой. Так виноват… Гордыня ослепила меня. Я всегда считал, что ты должен быть посвященным, у тебя были такие способности, такая сила и задатки. Я завидовал тебе. Ты мог видеть зло, мог бороться с ним. А я оставался слеп. Поэтому, когда ты пришел в тот день и сказал, что влюбился, что нашел девушку, ради которой готов на все, я не выдержал. Я столько раз представлял твое посвящение и думал, что ты тоже хочешь этого.

– Я хотел, – выдавил Михаил. – Пока не встретил Киру. Наверное, ты был прав. Я должен был исполнить свой долг. Тогда бы Кира… Она…

Слова вновь застряли в горле. Михаил столько раз винил себя, столько раз думал о том, что если бы он тогда ушел от Киры, то она была бы жива.

– Нет, сынок. Это я ошибся. Твоя мама повторяла раз за разом, что судьба каждого предрешена свыше. Что каждому даны свои испытания и свои дни радости. Но я не слушал и не слышал ее. Я подвел вас.

– Подвел. Ты был мне нужен, – задыхаясь, наконец признался Михаил. – В тот день, когда я провожал в вечность свою жену и дочь, ты был мне нужен, – закричал демонант, и еголицо исказилось от гнева, который раздирал его когтями изнутри. Михаилу казалось, что сейчас из него вырвется демон. Черный и маслянистый, с длинными когтями на костлявых пальцах, с острыми зубами и горящими пламенем преисподней глазами.

– Я не знал, но должен был знать, – глухо ответил отец, рухнул на колени и горько заплакал, а Михаил отшатнулся, ухватился за стул и согнулся. Его тошнило от эмоций и от того, что они оба столько потеряли. Потеряли из-за гордости, из-за упрямства, из-за того, что последние семь лет пытались доказать друг другу свою значимость и самодостаточность. Они обдавали друг друга ледяным холодом, бежали друг от друга, думая, что там впереди свет, но на самом деле только погружались во тьму.

Михаил вспомнил Киру и то, как она хотела, чтобы он помирился с родителями. Как она пыталась поговорить об этом и убеждала его, что сделать первый шаг – не трусость, а сила.

«– Миша, любимый, он же твой папа. Он любит тебя всем сердцем, я знаю.

– Если бы любил, то не отрекся бы от меня.

– Да он сгоряча, а теперь жалеет об этом. Но ты сам говорил, отец всегда был главой семьи, и ему тяжело сделать первый шаг. Может, у него суставы болят, – смеялась она. – Вот он сидит весь такой хмурый и одинокий, смотрит на вашу фотографию и ждет, когда ты придешь. Ты моложе и должен быть гибче.

– Не могу, не сейчас».

Михаил всегда заканчивал разговор своими коронными «не могу» и «не сейчас». И вот прошло время, а это «сейчас» так и не наступило. И демонант уже не знал, почему так остервенело противился сделать шаг. Хотя бы попробовать. Почему не обратился за помощью, почему не позвонил, когда узнал о смерти Киры и Лизы, почему не успел попрощаться с мамой.

Михаил подошел к отцу, поднял его с пола и крепко обнял. В этот момент демонант ощутил, будто вырвался из темной, сырой тюремной камеры на опьяняющий своей свежестью воздух. Словно вышел из заключения, где провел долгие годы. И вот он на свободе, там, где и не думал уже оказаться.

– Сын, нет мне прощения. Нет. – Валентин схватился за плечи сына и смотрел на него, как на мессию, в которого верил вопреки всему и вот наконец увидел собственными глазами.