Книга Она любила кофе, страница 117 – Полесья Золотникова

Всю жизнь прожить с любимой под разными фамилиями его не прельщало.

— Да. Ты победил, — подыграла ему девушка, затеяв новую игру против свекрови.

И мало женщине не покажется в этот раз!

— Завтра тогда едем? — воодушевленно спросил парень.

Она коротко кивнула головой, твердо намеренная вступить в официальный брак. Сергей довольный мартовский котом прильнул к любимым губам. Шутя оттолкнула, прервав поцелуй.

— Опасля свадьбы.

— Ладно, намек понял. Спокойной ночи, малыш…

Таня долго прислушивалась после того, как уснул рядом Сергей, и когда убедилась в полном сне всех домочадцев, злорадно приступила к задуманному.

Пробравшись на кухню, Щука вдоволь сварила кофе. Горгоны на горизонте к изумлению не появилось, поэтому она нагло расслабилась, вкушая запретный плод.

Он показался настоящим райским наслаждением за долгое время. Оторваться было невозможно. Остановиться тем более. Щукина настолько увлеклась напитком, что запоздало спохватиласьза превышение нормы.

Её разум коварно опьянел от количества, сразу полезли развратные мысли вперемешку с образом Сергея. Тело ощутило небывалый прилив сил, которые срочно нужно куда-нибудь деть.

В уме девушка перебрала массу вариантов сброса энергии, но всё чаще соблазнительно мерещился именно бариста, который любил поддерживать физическую форму в перерывах от работы. Его сильные руки, тепло, губы. Таня не выдержала искушения.

«Прости родной, но этой ночью ты попал!» — ухмыльнулась про себя невеста, вернувшись в спальню: «Кажется, я выпила слишком много кофе. Держись, милый».

Сергею тем временем снился страшный сон. К нему лезла целоваться беременная Олеся с большим животом и свято уверяла, что Щукина ничего не узнает. Младший Илларионов аж невольно попятился назад, стремясь увеличить расстояние между ними. Наваждение упрямо не сдавалось. Оно коварно сократило метры, обхватило руками Илларионова за шею, после чего плавно, прямо по телу парня, спустилось вниз…

Не удержавшись, бариста резко подорвался, непроизвольно махнув рукой наотмашь. Вдруг послышался грохот. Он тут же широко распахнул глаза, определяя источник звука. Им оказалась сидящая на полу Щука с кучей отборных матов.

— Ой, дорогая, прости, — пулей подлетел к ней юноша, когда понял, что вместо Беловой дал отпор собственной невесте. — Я не хотел, правда. Мне просто приснился кошмар.

— Дурак. Драться зачем?! — недовольно спросила Щукина, потирая ягодицы.

— Несильно хоть? — взволнованно уточнил Илларионов, почувствовав себя виноватым.

— Пришла, называется, к милому приласкаться. Спасибо, хоть не отправил в нокаут, — буркнула злым гремлином девушка.

— Ты? Приласкаться? — искренне удивился бариста, привыкнув, что в последнее время инициатор подобного лишь он.

Таня, наоборот, не горела желанием сближаться. В ход шли все типичные женские штучки: то голова болела, то тошнило, то «меня достала твоя мать, пошел вон!» Последнее особенно выводило парня порой из равновесия.

В ответ на свою реплику он получил злой, обиженный взгляд, однако не капитулировал, подошел ближе и нежно сгреб в объятия.

— Ты такая милая, когда злишься, — вдруг очень соблазнительно прошептал Сергей, затем страстно завладел губами любимой, прижав к себе.

Щукина опешила. И кто сейчас именно держатьсядолжен, она уже не понимала. Стоило вдохнуть запах любимого мужчины, её голова закружилась. Родные объятия, желанные прикосновения к телу, глубокие поцелуи с языком — сейчас делали Татьяну более мягкой, податливой.